— Чего тебе? — зло отозвался я. — Нарываешься?
— Пытаюсь не дать тебе сдохнуть зря.
— Чего?
— Заседание Совета ещё не закончилось. Ну и бардак ты там устроил! Мы чуть не поубивали друг друга, а ты такой как будто ни при чём. Вышел погулять тут белый и пушистый.
— Заткнись. Я не в духе, — процедил я.
— Пойдём. Тебя все ждут.
— Кто ждёт?
— Командиры. Они отказались принимать твою отставку.
— И что я, по-твоему, должен с этим сделать?
— Сто раз уже сказала — поговори с ними!
— О чём? Я бросил всё не потому, что струсил…
— Да-да, — перебила она. — Ты бросил всё, чтобы героически пойти умирать в одиночку, потому что ты благородный до тошноты. Ой, бесишь на самом деле. Но не трудись оправдываться. Я же не первый день знаю тебя. И все остальные в Совете — тоже. Именно поэтому они против твоего самоустранения. Мы долго спорили и едва не передрались, но в итоге решили совместить приятное с полезным.
— В смысле?
— В прямом. Сдаваться никто не намерен, а, значит, битва неизбежна. Мы можем вместе попробовать освободить Джину и Мэди. Попадёмся и нарвёмся на драку — так тому и быть. Это ничего не изменит. А с подмогой и ресурсами Клана у тебя явно будет побольше шансов, чем в одиночку, рыцарь ты наш недоделанный.
— Они хотят этого?
— Естественно. В любом случае, нас прирежут первыми. Если не на поле битвы, так после неё за то, что посмели возглавлять сопротивление. Сдадимся — то же самое, только без весёлой расчленёнки. Когда конец один, такие решения даются легче лёгкого. Надеюсь, у тебя есть хоть какое-то подобие плана?
— Если ты заткнёшься и дашь мне подумать, оно появится немного быстрее.
— Другой разговор, — довольно усмехнулась она. — Идём?
— Только оставлю оружие и вещи. Спасибо, Эвелин.
— Друга своего закадычного благодари. Это он заварил всю эту кашу и отправил меня за тобой. А я, как ты знаешь, просто никогда не отказываюсь от хорошей потасовки.
Когда я вошёл в зал, все командиры поднялись со своих мест. Встречали меня стоя, будто не на бюрократическом собрании, а на построении перед битвой. Я снова испытал ту же смесь благодарности и недостойности такой чести, как в тот день, когда меня избрали Главой Совета. Молча встал рядом со своим местом, выжидающе глядя на них. Они заговорили, окружив меня плотным кольцом.
— Мы не можем принять твою отставку, командир. Люди верят в тебя. Вести их в битву должен тот, кто прежде никогда не пасовал перед лицом «Второго Рассвета». А тебя избрали именно за это. Их боевой дух падёт, как только они поймут, что ты нас покинул.
— На месте Мэди и Джины могли оказаться любые мать и ребёнок Клана. Оставлять их в беде — недопустимо, потому что они в первую очередь «наши». И уже потом — твои близкие.
— Покажем подонкам, что с нами лучше не связываться. Снова, потому что нормально они с первого раза явно не поняли.
Эвелин не соврала. Понимание, что они до сих пор в меня верили, необъяснимым образом придало сил. План начинал вырисовываться в голове сам собой, пока командиры один за другим выражали мне свою солидарность. Жали руку, похлопывали по плечу, говорили краткие слова поддержки. Пусть распри никуда не делись, но сейчас перед лицом врага они не имели никакого значения. И если они просили меня сражаться с ними — кем я был, чтобы отказать?
Окинув взглядом зал, я усмехнулся:
— Тогда нам пора пригласить Его ублюдское Величество на переговоры. Отправим ему письмо, что готовы сдаваться. Выставим условие, чтобы взял с собой Джину и Мэди. Напишем, что сдача города допустима только после того, как мы увидим их живыми и невредимыми.
— Это не будут переговоры равных противников, — возразила Индра. — Они изначально смогут диктовать свои условия.
— Зато мы выиграем время — не надо будет искать их по бескрайним лесам. Сразу встретимся лицом к лицу. А там будем смотреть по обстоятельствам.
— Готовимся к битве?
— Само собой. На рассвете — срочная мобилизация всех отрядов. Полный список всей техники и её состояния должен быть у меня на столе не позже полудня. У нас есть считанные дни, чтобы подготовиться. Второго шанса не будет.
— Мы его им давать и не собирались, — усмехнулся Артигас.
И пока все расходились, я смотрел на огромную карту на стене. Когда-то я мечтал целиком победить «Второй Рассвет», но теперь понимал, почему Луна тогда надо мной посмеялась. Сохранить в этом переменчивом мире статус-кво — уже невероятная роскошь. Без техники Небесных у нас не было бы шансов даже на это. Лучшее, чего мы сможем добиться — заставить их отступиться. Передумать к нам лезть. Но раз их не убедило уничтожение огромного лагеря, то разве эта победа сможет? Их нужно напугать до смерти, а не просто изрубить в клочки. Иначе эта война не закончится, и рано или поздно мы проиграем. Для всех я храбрился, но на самом деле понятия не имел, как воплотить это в жизнь.
Отодвинув мрачные мысли в самый дальний угол сознания, я окунулся в подготовку к обороне. Составил письмо для Роана. Посланника разведчики короля перехватили в пустошах и передали ответ, что место для переговоров он выберет сам во избежание засады. Мы должны были встретить его людей в роще недалеко от города.
В вечер перед решающей битвой друзья ледяными изваяниями застыли в моём кабинете. Линкольн рассматривал в карту на стене с самым сосредоточенным видом, Эвелин и Райдер расселись на подоконнике. Индра устроилась на стуле для посетителей, Артигас подпирал собой стену. Я занял своё кресло за столом, глядя на собравшуюся компанию. Мы молчали, хотя на самом деле хотелось кричать. Когда начало казаться, что у нас в самом деле был шанс выстоять, Ледяной ублюдок в последний момент нанёс очередной удар. Или нам хотелось так думать, потому что в противном случае против нас играла сама судьба.
— Сколько ещё его крыс у нас здесь притаилось? Мне начинает казаться, что мы здесь в меньшинстве, — с бессильной злобой проговорила Индра.
— Чтобы отравить воду разведчиков, достаточно было и одного крысёныша. Или просто одного чертовски неудачного совпадения, — сжал кулаки в гневе Райдер. — Мы ничего не знаем. Это бесит!
— Сколько воинов в лазарете? Что говорят целители?
— Не меньше сотни. Нико говорит, это какая-то кишечная бактерия. Она хорошо лечится лекарствами, что вы привезли из Горы, но биться они не смогут. У большинства нет сил даже подняться на ноги, — ответил мне Линкольн. — Не будь у нас этих антибиотиков, почти все из заражённых были бы мертвы. Это хорошая новость. А плохая…
— Не трудись. Мы поняли. Возможно, наши ряды таят на глазах, потому что этот мерзавец перестраховывается, — не дала ему договорить Эвелин.
— Но если он в курсе, что мы не собираемся так легко сдаваться, тогда почему так и не отменил этот фарс? — я взлохматил волосы, во всех смыслах хватаясь за голову. — Переговоры уже завтра, а десятая часть войска в лазарете. Разведчики докладывают, что по лесам с северо-запада к нам идёт не меньше двух тысяч воинов. Скорее всего — больше. Так что если у кого-то есть какой-то гениальный секретный план, то сейчас для него самое время.
Но чуда не произошло. Плана не появилось.
— Предлагаю просто выпить напоследок, — предложил Артигас.
— Поддерживаю, — сказал Райдер. — Я заколебался.
— Я угощаю, — усмехнулась Эвелин. — Остальные? Вы с нами?
— Я иду, — отозвалась Индра.
— Ребята?
— Я пас, — ответил я. Линкольн тоже мотнул головой, отказываясь от приглашения. — Только не напивайтесь там сильно. Выспитесь. Завтра будет трудный день.
— Вот в гробу и высплюсь! А сейчас пора в таверну, тем более забесплатно! — весело потёр руки Райдер.
— Даже не надейся, что я куплю тебе больше двух кружек пива, — бросила на него суровый взгляд Эвелин.
— Жадина!
— Алкаш!
— Идиоты, — закатила глаза Индра.
— А ты зануда, — усмехнулся ей в ответ Артигас.
Отзвуки их взаимных подколов слышались из коридора даже сквозь закрытую дверь. В кабинете повисла напряжённая тишина. Я не знал, что сказать. Линкольн не знал, что ответить на моё молчание.