— Они ни за что не согласятся на это, — покачал головой я.
— Именно поэтому кораблём будет управлять автопилот. Он справится с этим даже если все пассажиры будут мирно спать на своих местах.
— Что? Вы… Она вам этого не простит.
— Или вам, — снова усмехнулась советница. — Потому что вам тоже придётся остаться.
— Это безумие, — пробормотал я, растерянно глядя на неё.
— Я знаю. Но иного способа гарантировать их — и её — безопасность нет. Во всех остальных раскладах у нас либо рано или поздно закончится кислород, либо мы рискнём заразить десять тысяч человек смертельным вирусом, вакцину от которого необходимо вколоть не позднее нескольких дней с момента инфицирования. Такого количества вакцины попросту нет. Изготовить так быстро не выйдет. Всем ясно, что это не вариант.
— Что, если у Мёрфи и верных канцлеру людей всё же что-то получится?
— Тогда всё закончится даже лучше, что мы предполагали. Разве это не замечательно? — она улыбнулась, но я не торопился разделять её оптимизм. Только напряжённо молчал. — Я понимаю ваши сомнения. Снова умирать вам не хочется, да и в корабле воздуха на сутки, а это вдвое больше, чем…
— Ничего вы не понимаете, — отрезал я. — Меня волнует совсем не моя участь. Если это сработает — я готов. Я только хочу быть уверен, что она будет в порядке.
Советница бросила на меня резкий взгляд, значение которого я до конца так и не понял. Будто подозревала блеф в такой внезапной готовности пожертвовать собой. Словно и не знала, что благодаря Кларк мой Клан уцелел в этой неравной битве. Что у нас такие долги не принято оставлять неоплаченными. Не говоря уже о том, что я не собирался просто смотреть, как любимая умирает у меня на руках.
— Я и сама хочу быть в этом уверена, — побормотала она в ответ. — Но вы же понимаете?..
Этот долбанный мир не собирался позволять нам даже просто быть рядом друг с другом, стоило только осознать, что именно этого нам хотелось больше всего на свете. Судьбе нравилось насмехаться над моими самонадеянными планами. От подступившей горечи трудно было выдавить хоть слово.
Я понимал всё слишком хорошо.
========== Глава 32. Беллами ==========
На обратном пути со мной поравнялся уже сам Кейн. Возможно, пытался впечатлить своим суровым видом, но я впечатляться не спешил. Если кого сейчас и стоило бояться, так это взломанную систему, а совсем не его. Сигнализация продолжала пищать, с каждым звуком посылая по нервам неприятные волны тревоги. Казалось, сейчас станет нечем дышать. Пусто. Больно в груди. Я ни разу такого не испытывал, но почему-то представить мог слишком детально и правдоподобно.
— Эбигейл уже объяснила вам, как именно мы намереваемся поступить?
— Весьма подробно.
— У вас есть возражения? — его вопрос прозвучал намного резче, чем следовало.
Я сразу понял почему. Из нас двоих больший страх испытывал именно он. У него здесь была власть над всеми. Кроме меня. Для меня ничего не значил ни Протокол, ни его авторитет, и приказы отдавать он мне не мог. Эта иллюзия власти придавала немного уверенности.
— Что будете делать, если есть?
— Выслушаю. И подумаю, как не позволить вам нам помешать.
— Угрожаете?
— Предупреждаю.
— Вы уверены, что лететь к этому чокнутому им безопаснее, чем оставаться здесь?
— Где угодно безопаснее, чем здесь.
— Монти, Рэйвен и остальным — возможно. Но Джаха был весьма однозначен насчёт Кларк. Что, если он убьёт её?
— К тому моменту мы явно будем уже мертвы. Так что, пожалуй, всем нам будет всё равно.
От равнодушия в его голосе я едва не заскрипел зубами. Говорить о своей кончине с такой блаженной безучастностью мог либо фанатик, либо отъявленный циник. До сих пор я не мог понять, кто именно придумал этот план: советница, которой грозила смертная казнь за то, что она однажды оказалась не в то время не в том месте, или канцлер, который привык действовать по бесчеловечному, но действенному своду правил? Но теперь начинал догадываться. Кейн сначала отправил ко мне Эбигейл, чтобы я проникся горем любящей матери. Потому что сейчас я бы послал его к чёрту без лишних сомнений.
— Ваш Протокол слишком хорош. Правда, только для террористов, — не удержался от замечания я.
— А ваш вирус, похоже, убьёт нас даже несмотря на вакцину, — бесстрастно пожал плечами Кейн. — Однако я здесь не для обмена мнениями. Я спрашивал только, не собираетесь ли вы всё испортить по какой-либо известной только вам причине? На кону восемь жизней.
— Только благодаря знаниям и умениям ваших офицеров мой Клан смог продержаться против вражеской армии достаточно долго, чтобы дождаться ракет. Только благодаря Кларк президент Уоллес согласился помочь. Думаю, вам знакома эта история. Так что ваш вопрос изначально не имел смысла, господин канцлер. Но только не обманывайтесь. Это не ради Протокола, не ради вас, не ради советницы Эбигейл. Просто они все заслужили хотя бы раз не спасать кого-то, а самим быть спасёнными.
Он снова просто пожал плечами:
— Как вам будет угодно. Мне всё равно, каковы ваши мотивы, пока наши цели совпадают. А раз мы достигли взаимопонимания, то я хочу попросить вас кое-что сделать. Вы наверняка знакомы с непростым характером офицера Гриффин и её нестандартным мышлением. Если она что-то заподозрит — всему конец. Другие офицеры и кадеты легко проникнутся её протестом и никогда не позволят нам воплотить задуманное в реальность. Вряд ли теперь кто-то из них согласится просто улететь, оставив здесь одного из родителей. Поэтому о ней нужно позаботиться первой. Эбигейл даст вам инъекцию со снотворным. Мне нужно объяснять, что именно с ней надо сделать?
Я едва не сбился с быстрого шага, споткнувшись. Взглянул на Кейна, надеясь, что это какая-то дурацкая шутка. Но он оставался всё так же серьёзен, а обстановка не располагала к неуместным подколам.
— Я на это не подписывался, — огрызнулся я, впервые давая волю эмоциям. Не то от внезапного головокружения, не то от чего-то болезненно занывшего где-то глубоко внутри.
— Я понимаю. И мне тяжело осознавать и признавать, что вам офицер Гриффин почему-то доверяет больше, чем кому-либо из нас. Думаю, она и от своей матери вполне может ожидать подвоха. Но от вас…
— Что вы задумали? Навредить ей моими руками?
— Вы в самом деле полагаете, что мне здесь нужны подобные ухищрения? Если бы я хотел как-то навредить офицеру Гриффин или кому бы то ни было ещё — я бы это сделал. Но Протокол обязывает меня не думать о том, чего бы я хотел бы. Он обязывает делать то, что должно быть сделано.
— У вас явно есть причины желать зла им обеим.
— Вы про это признание? Разумеется, это хороший повод для большого расследования. Но суд Линча мы оставили там, где ему и место — в девятнадцатом веке. Это признание было дано под давлением, я до сих пор не видел ни одного прямого доказательства слов Эбигейл. Вам знакомо понятие презумпции невиновности? Все граждане станции равны перед Протоколом. Пока судом не доказана их вина, я обязан заботиться об их жизнях и здоровье на общих основаниях. То есть спасать всех, кого можно спасти.
Нахмурившись, я изо всех сил гнал от себя мысль, что Кейн может говорить правду. Что он может быть прав. Что теперь мы с Кларк поменялись местами. Что теперь я должен предать её, чтобы спасти. Что она всю жизнь будет ненавидеть меня, если мы в итоге умрём. И что мне уже будет всё равно.
— Сколько они проспят? — внезапно охрипшим голосом спросил я.
— Мы планируем запрограммировать десять витков по орбите. Ориентировочно они проснутся между восьмым и десятым. Более точный прогноз невозможен, всё зависит от конкретного организма. Не переживайте, долго мучиться неизвестностью им не придётся. К тому моменту с большой долей вероятности всё будет уже ясно.
— Ладно. Скажите советнице, что я готов.
— Уверены, что справитесь?
— Могу и вас заодно усыпить, если сомневаетесь, — снова огрызнулся я.
— Нет. Думаю, в этом нет необходимости, — невозмутимо бросил в ответ канцлер и счёл разговор исчерпанным. Зашагал чуть быстрее и вскоре скрылся среди советников, идущих чуть впереди.