- Что?
- Тут везде такое страшное говно, - признался Рю, - а у тебя порядок.
- Есть такое дело. Проходи, садись, - Коршун подошел к двери, - я скоро.
И, не дав Рю ничего произнести, он вышел прочь. Ключ провернулся в замке, и шаги быстро стихли.
Рю неуверенно прошел по комнате, присел на застеленную сине-белым колючим пледом кровать. И, чтоб отвлечься от тягостных мыслей, взял верхнюю книжку, оказавшуюся “Солярисом”. Рю как-то раз смотрел это кино по рекомендации. Товарищ полковник обещал охуенное, небывалое какое-то зрелище, а Рю ничего не понял из всей этой занудной тягомотины, запомнив только голый зад известного голливудского актера. Следующая книжка была с яркой космической радугой на обложке и кратким названием “Теория струн”. Открыв ее на аккуратно заложенной странице, Рю начал читать, но вскоре ощутил, что книга просто-напросто трахает его в мозг. Причем не просто трахает, а грубо насилует. Отложив книгу в сторону, он улегся лицом на руки. Никаких книг. Хватало и самого Коршуна.
Тот явился достаточно быстро - в чистой, свежей одежде. Гладко выбритый, в черной облегающей водолазке он выглядел моложе и худее, но от него разило такой готовностью к сексу, что хотелось уползти и спрятаться.
- Снимай свои опорки, - ухмыльнулся Коршун и поставил на пол почти новые берцы. - И пошли мыться, пока вода есть.
- Тут даже вода есть?
- За деньги все есть. Идем.
И Рю пошел, невольно прячась за Коршуном, боялся, что у него на лбу написано, что он идет мыться перед поебкой, и от этого было так стыдно, как никогда в жизни.
В прошлой жизни он даже завидовал порой тем девушкам, которых берег: были, конечно, дуры, наивные, просто неприспособленные, но некоторые умудрялись шикарно жить, не делая ничего. Рю, каждый раз отмораживая себе ноги, яйца и сопли в носу, думал о том, что кто-то сейчас сладко трахается в тепле, получая за это деньги.
Из ржавого крана текла вода. Смотреть на нее было не менее страшно, чем на кабинку с растрескавшейся плиткой, на разбитый кафель и черно-зеленый сток в полу. Рю мылся, стоя в кроссовках, закрыв глаза. Сейчас бы лучше обратно, на перекресток. В машину, достать термос с кофе и включить хорошую музыку. Наверное, девки, которые выскакивали потом из машин и бежали на точку, тоже завидовали ему: сидит, нихуя не делает, и получает за это честно оттраханные ими деньги.
- Ты где витаешь? - спросил Коршун, стороживший у кабинки.
- Я сейчас. Там много народа?
- Да нет никого, ты один. Сейчас Выброс будет, какое тут мытье.
Рю охнул, закрутив кран, наскоро вытерся и влез кое-как в выданные Коршуном шмотки. Одежда липла к распаренному телу.
- Хорошо-о! - выдохнул Коршун, проходясь между кабинок, - вымоешься, и сразу жить легче. Баня - единственное, чего мне не хватает здесь.
- А остального хватает? - едко отозвался Рю, выходя наружу.
- Остального, - нарочито хрипло отозвался Коршун, ухватил его за руку, - за глаза.
И поволок к себе, крепко стискивая запястье. Рю едва поспевал за ним. Не успел даже удовольствия от душа получить, хотя не мылся хорошо и спокойно уже три месяца.
По пути в комнату Коршуна здание вдруг тряхнуло, Рю поскользнулся на гладких плитах и едва не упал. В ушах тонко загудело, и паника поднялась из глубины души, неудержимо сильная и иррациональная.
- Спокойно, - сказал Коршун, подхватив его. - Всего лишь Выброс.
- Выброс, - одними губами повторил Рю, и едва не отключился, потому что все гудело, снаружи и изнутри, из самого нутра гудело. Словно перемкнуло его, и тут же носом пошла кровь. Он закрыл глаза, не заметив, как оказался на кровати.
- Плохо? - спросил Коршун, оглядывая его.
- Д-да, - у Рю тряслись пальцы, паника нарастала, требовала бежать, бежать, спасаться. Наверху выла сирена, кто-то что-то говорил или объявлял - плохо слышно было.
- В первый раз всем страшно, - сказал Коршун, сам аккуратно заткнул ему нос кусочком ваты. И, стащив водолазку, ловко перевернул его на живот.
- Не хочу, - сглотнул Рю, подтягивая колени к груди. - Мне страшно.
- Сейчас тебе будет хорошо, - пообещал Коршун, быстро разделся сам и принялся за его штаны, - расслабься,
- Не могу, - высоким, напряженно звенящим голосом сказал Рю.
- Тихо. Это всего лишь Выброс, - пробормотал Коршун, растягивая ладонью презерватив по всей длине.
- Там что? Умирает все сейчас?
- Умирает и создается заново, - фыркнул Коршун, бесшумно забираясь на него, - твари так и прут потом. И хабара много.
- Не хочу.
- Хочешь, - сказал тот, развернул его и накрыл собой. Рю вздрогнул, уперся лопатками в его грудь, и неожиданно для самого себя выдохнул, вздохнул свободнее. Коршун, такой тяжелый, сильный, уверенный в себе, навис сверху, закрыв его от неведомого смертельно опасного Выброса.
- Ладно, - не стал сопротивляться Рю, кое-как расслабился, разведя ноги, - я обещал.
- Обещал, - ухмыльнулся тот, мягко целуя его в висок, - тебе понравится.
И, без прелюдии и предупреждения, развел его ягодицы в стороны и ввел член на длину головки, единым плавным толчком. Рю выдохнул шумно, подался назад, позволяя войти глубже, и одновременно словно спрятался под ним.
- Все, все хорошо, - успокаивающе и низко пробормотал Коршун, целя его в щеку и уголок рта, отчего Рю разомлел, повернул голову, чтоб попробовать на вкус его губы, такие нежные сейчас. Охнул, ощутив член в себе, упругий и горячий, движущийся часто и плавно, но в этот раз его охватило радостное, приятное возбуждение. Самому хотелось дать Коршуну, позволить войти в себя.
- Ты, оказывается, можешь быть хорошим, - тихо усмехнулся тот, уверенно стискивая его член. Лег на бок и потянул на себя, подхватив под колено, и Рю тихо взвыл, усаживаясь на член до конца. Замер, улавливая ощущение, и едва дышал, отдаваясь, пока не почувствовал, что Коршун, прихватив его за ухо, кончает горячо и сильно. Пол едва ощутимо вздрогнул, и кровать тряхнуло, Рю вскрикнул и прижался к Коршуну, выплеснул сперму ему на пальцы.
- Все! - выдохнул он, подбираясь к нему вплотную, извернулся и уткнулся головой в его грудь. Провел ладонью, касаясь мягких темных волос, и закрыл глаза.
- Молодец, - сказал Коршун, - садись, отлично.
Рю тихо засмеялся, а потом чуть не вскрикнул от очередного вскрика далекой сирены.
- Почему тут так жутко?! - воскликнул он, забираясь под одеяло, и Коршуна затаскивая к себе. На кровати было тесно, но сейчас Рю был этому рад.
- Потому что это Зона, - пожал плечами тот, охотно прижимая его к себе, - зато тут можно изнасиловать такого котика.
- Только потому что мне страшно! И ты этим пользуешься, - выдохнул Рю. - Я ни за что бы не стал спать с тобой!
- Ну да, я догадываюсь, - сощурил глаза Коршун и выбрался из-под одеяла.
- Ты куда? - Рю взволнованно приподнялся на локте, - постой!
- Скоро все закончится, - отрезал Коршун, - а у нас сегодня ходка.
- Но не сейчас же? Не уходи… - Рю сглотнул и зарылся в одеяло. - Мне нехорошо и страшно.
- Позор, а не мужик, - Коршун рывком поднял штаны и застегнул их, звякнув бляшкой, - мент еще называется.
Рю смолчал, проглотив обиду. Вместо изнасилования сам отдался, а в итоге вон как вышло.
- Никуда не выходить, ни с кем не разговаривать, сигналов бедствия не подавать, - отрезал Коршун, - в тумбочке термос и паек, можешь брать.
- Но…
- Если я не вернусь через сутки, - снизошел Коршун, - можешь поднимать панику, - До скорого.
- Коршун!
Он вышел и закрыл дверь снаружи. Рю выдохнул, завернувшись в одеяло с головой. Кажется, долговец и правда рассматривал его только в качестве домашнего животного.
Но Рю не собирался ждать отведенных ему суток. Что бы там Коршун не думал, даже ему не позволительно было содержать мента, пусть даже такую шестерку, как лейтенант Ветров, в качестве кота. В тумбочке нашелся подходящий моток проволоки, замок в двери был самый что ни на есть стандартный - Рю быстро расшатал его, подцепив ловко. Натянув брюки и заношенную до дыр куртку поверх дареной водолазки, он осторожно выглянул за дверь и отправился на поиски приключений.