- А на Кордоне, - проговорил Рю, - ты проплатил спектакль с разгоном “гей-парада”?
- Ну я, - Коршун посмотрел ему в лицо, мол, и что ты мне сделаешь. Рю промолчал и опять зажмурился, подался чуть вперед, склонив голову - волосы сползли набок, обнажив обтянутые кожей позвонки. Едва заметно облизнувшись, Коршун встал перед ним, расстегивая пряжки ремней на броне в паху, отчего Рю оглядел его тревожным взглядом с головы до ног. Легко соскользнул с верхнего яруса Коршуну в руки и вцепился в ремни на его широкой груди.
- Если хочешь трахаться, раздевайся сам. Это сомнительное удовольствие обниматься с бронированным мужиком.
- Ты, я погляжу, вошел во вкус, - Коршун помедлил, но потом все же решил раздеться.
- А что еще остается? - Рю погладил его шее, крепкой и напряженной. Провел ладонью ниже, оттянув ворот темной плотной водолазки - Коршун, сощурившись, следил за его действиями. Высокий, внимательный, хищный - сам как монстр, как порождение Зоны. С Зоной невозможно было бороться - только приспосабливаться, только вступать в контакт. Рю помедлил, а после опустился на колени. Шагу нельзя было ступить, чтоб не погибнуть… но Зона защитила его от посягательств один раз. Может быть, и дальше убережет.
Рю приоткрыл рот, обхватил уже вставший член долговца и задумчиво коснулся его губами. Осталось поднакопить немного денег. Чтоб уехать туда, где точно можно будет расслабиться. Некоторые артефакты очень высоко ценятся, подумал он, тихо дыша, и тут же почувствовал, как его тянут вверх за волосы.
- Больно же! - воскликнул он, попытался вырваться, но Коршун опрокинул его на кровать в матрас лицом. Прижал плотно и навалился сверху, хрипло дыша, и попытался вставить. Дело не шло - Рю вертелся, изворачивался.
- Коршун!
- Рот закрой.
- Не надо так… пожалуйста. Зачем ты?
Коршун не стал пояснять, чего ему не понравилось, просто придавил к матрасу покрепче. Рю затих. Потом выдохнул:
- А смазки нет?
- Где я тебе тут добуду смазку? - рыкнул долговец, - хватит и той, что на гондоне.
Рю молча подался назад, стараясь расслабиться. Потерся щекой о его руку, приподнял задницу - чтоб тот успокоился и не думал, что ему отказывают. Коршун шумно засопел, ощутив это, а потом уткнулся носом ему в висок.
- Коршун… - мирно и тихо пробормотал Рю, чуть повернул голову, встретился с его губами и коротко, нежно поцеловал, - Коршун, ну ты чего?
Тот помолчал немного, стискивая его в руках, сжал его плечи, но потом ослабил хватку.
- О ком ты думаешь? - спросил сипло и настороженно.
- Ни о ком! Меня едва не убили, о чем я еще могу думать. Ты что, ревнуешь?
Коршун не ответил, упираясь головкой в напряженно сомкнутую дырку. Медленно толкнулся вперед, вынуждая мышцы раскрыться, ухватил Рю зубами за ухо - да так ощутимо больно, что тот вскрикнул.
- Я здесь, с тобой, - воскликнул он, голос едва ощутимо дрогнул, - перестань меня мучить!
- Вот и будь со мной, - буркнул тот, но все же ослабил хватку. Принялся входить медленными, мелкими движениями, сглатывая слюну – Рю чувствовал, как он дышит, вздрагивает и довольно стискивает зубы с каждым рывком. Коршун, педантичный собственник, не хотел его никому показывать, хотел оставить только для себя – боялся, значит, лишиться. Значит, в Зоне было не так уж хорошо с мальчиками. С послушными, симпатичными мальчиками.
- Ревнуешь… - пробормотал Рю, - гадкий, жадный Коршун.
Коршун немедленно откликнулся действием – ставил ему так, что член, казалось, проткнул насквозь, раздвинул внутренности. Рю застонал от тупой боли и удовольствия, медленно и неотвратимо разливавшегося по телу, как водка в тепле мгновенно бежит по венам.
- Может, и ревную, - проговорил Коршун через силу, шумно дыша, - я своего не отдам.
- Не отдавай, - согласился Рю, подался ему навстречу, желая еще раз почувствовать это, еще раз ощутить этот рывок – резко и внутрь. Терся о шероховатые простыни, упираясь членом в туго сбитый полотнятый ком.
Почувствовал, выдохнул, выплеснувшись на бело-серую простынь.
- Еще? – спросил Коршун, почти выходя из него, выскальзывая легко.
- Еще, - тихо выдохнул Рю, а потом взвыл в голос, - еще!
- Оценил, - с легкой улыбкой заметил Коршун, проводя рукой по худой спине, - втянулся.
- А куда мне деваться?
- Некуда. Съедят.
- Съедят, убьют, пристрелят, разорвут на части! - вздрогнул Рю ощутимо, перевел взгляд на Коршуна, - ты хочешь меня охранять?
- Не блядуй, - стиснул тот его ягодицу, - и не дури. Тогда стану.
- Если иначе нельзя… - выдохнул Рю, прижимаясь к нему вплотную, чтоб не упасть.
- Значит, ты согласен, - тихо ухмыльнулся Коршун, притрагиваясь к гладкому, слегка растянутому отверстию. А потом неожиданно ввел два пальца сразу, ощутив как мгновенно напряглись мышцы.
- Перестань, - заворчал Рю не слишком довольный внезапным вторжением.
- Тебе же приятно.
- Не очень, - фыркнул он, но его особо и не спрашивали, просто стиснули крепко член и погладили изнутри. Хорошо погладили, правильно, да так, что казалось, пальцы насквозь в член проходят, становясь с ним едиными целым. От низа живота вверх текло нетерпеливое, пульсирующее тепло, усиливающееся желание.
- Ладно…делай…что хочешь, - выдохнул Рю, зажмурившись, позволяя дрочить одновременно снаружи и изнутри. Стиснул сосок украдкой, и в голове застучало в ритм движения пальцев.
Надолго его не хватило - кончил, распластавшись бессильно. Сквозь полуприкрытые веки поглядел на Коршуна, и не стал противиться короткому поцелую.
Целовать Коршуна взасос было страшно, ведь, как ни странно, это было более интимным, чем секс. Потому что вталкивающийся в твое тело член еще можно пережить, стиснув зубы, но чужие губы у своего лица…
- Недотрога, - усмехнулся Коршун, вытирая пальцы тряпицей. Рю догадался, чего он хочет, и, слегка задумавшись, решился. Уткнулся своими губами в его, прижался упруго, и тут настойчивость его иссякла, он замер нерешительно. Изучал Коршуна, его запах, его тепло, его губы. А тот, чуть подождав, перехватил инициативу. Целовался Коршун жестко, но хорошо, умело. И никак нельзя было представить себе, что с девушкой целуешься, нет, ясно было, что Коршун - мужчина.
- Я сплю с мужиком, - выдохнул Рю, прервав поцелуй, - и тот делает со мной все, что захочет.
- Ну, положим, не все, - Коршун, такой близкий и понятный сейчас, обнял его, - но многое. А что? Разве я не мужчина твоей мечты?
- У меня вообще не было мужчин мечты. Но ты… интересный. Ты мне нравишься.
- Ты мне тоже, - прямо сказал Коршун, - не только как дырка.
- Интересно, чем же? - Рю скрипнул зубами от обиды.
- Сам не пойму, - улыбнулся тот ехидно.
- Между прочим, я неплохо стреляю, - сказал, наконец, Рю, - и не виноват, что у меня ни амуниции, ни винтовки, ничего! Каждый приебаться может!
- Между прочим, - проговорил Коршун, - я говорил с Ворониным насчет тебя.
Рю вскинулся, уставился на него внимательно. Кажется, Коршун не шутил.
***
- Стреляй, - велел Воронин, - вон по тем банкам.
Банки едва можно было разглядеть - алые пятнышки в проеме окна с давно выбитыми стеклами.
Долговцы переглянулись, Коршун стоял где-то поодаль, отвлекая всем своим существованием.
Рю, стараясь исполнить приказ четко и быстро, взял винтовку, уперся в подоконник. Уставился на банку, чуть вздрогнувшую в прицеле - и выдохнул медленно, прогоняя дрожь. Это всего лишь забытый всеми генерал на краю света. Генерал - не генерал, да и какой боец из Рю? Не снайпер, а отставной козы барабанщик. Ничего страшного не случится, если промазать.
Но не промазал: попал, десять из десяти. Спокойно, не торопясь. Стрельба по неподвижной цели - не самый сложный норматив.