…Домой я ввалилась, испугав своим видом мать.
– Тебя что там, не кормили? Выглядишь, как бухенвальдский крепыш, – схватилась она за голову.
– Кормили, мам. Но мы все время зубрили. Увлеклись, – вяло отбивалась я.
– Ты, конечно, человек ответственный, понимаю, но доводить себя до такого состояния перед экзаменами – просто преступление.
– Ладно, мам. Зато с толком провела время. Столько всего нового выучила!
И ни капли лжи не было в моих словах.
Да, то время я провела с толком! Еще с каким. И действительно – нового выучила немало.
Как мы жили потом? Страшно вспомнить. У нас не получалось остаться наедине – никак. Мы никогда прежде не думали, что это такая проблема: побыть двум любящим людям друг с другом – хоть пару часов. Казалось, весь мир ополчился против нас.
Раза три удавалось запереться вдвоем в классе после уроков. Вызвались готовить стенгазету к последнему звонку, классная на радостях велела на вахте давать нам ключ от кабинета, когда бы мы ни попросили. Что интересно: газету мы действительно делали! Старались изо всех сил. И целовались, целовались… Ничего больше… Чтобы в родном классе затеять что-то еще – такое даже в голову не приходило. Это было бы как-то… некрасиво, что ли. Неэстетично. Ну, если взглянуть со стороны. Любовь же так прекрасна! И все в любви должно происходить как в чудесном сне… Мы оба это понимали. Но – просто быть вдвоем, клеить детские фотки одноклассников на ватман, придумывать смешные подписи к ним – уже казалось неимоверным счастьем…
А что дальше?
Дальше просто. На выпускном сочинении я упала в обморок. Закружилась голова, я подняла руку, чтоб попроситься в туалет, меня отпустили, я встала… А очнулась от запаха нашатыря…
– Бедные детки! – сокрушалась медсестра. – Такие нагрузки! Каждый год одно и то же, каждый год и сознание теряют, и кровь из носа идет… Волнения…
Не чувствовала я никакого волнения на сочинении. Нечего мне было волноваться. Я за все школьные годы за письменное творчество ниже пятерки ни разу не получила.
Потом началась постоянная утренняя тошнота, и тут уж я что-то заподозрила.
В общем, мы с Максом расписались сразу после получения аттестатов зрелости. Родители, естественно, испытали шок. Понятное дело: моим будущим свекрови и свекру еще два года оставалось до сорока. Не готовы они оказались к внукам. Но – удар держали. Шутили. Говорили, что они и сами долго не тянули в свое время. Обещали помогать всегда и во всем. Моя мать какое-то время не верила, считая, что я так глупо шучу. С чего она взяла, что у меня возникнет желание пошутить на тему свадьбы и беременности, непонятно. Первая моя попытка сообщить ей об интересном положении происходила так.
– Мам, мне надо с тобой серьезно поговорить.
Мать трещала на своей пишущей машинке, погруженная в создаваемый текст…
– Ма-ам…
– Говори, говори, я все слышу…
– Мам. Я выхожу замуж…
– Говори, говори… Я все слышу…
– Что ты слышишь?
– «Я выхожу замуж»… Говори, я тебя слушаю…
– Мам!!! Я о себе сейчас сказала: «Я выхожу замуж». Слышишь?
– Ага… Слышу… Ты о себе сказала… Ой! Ха-ха-ха! Ты сказала: «Я выхожу замуж»? О себе? Ха-ха-ха! Майка! Ну все, отвлекла… Ну – я слушаю… Что ты хотела сказать? Давай, валяй…
– Я тебе все сказала. Только что.
– Про замуж… Я слышала. Ну – все. Давай, о чем речь?
– Мам, речь именно об этом. Я беременна и выхожу замуж.
На мать напал неудержимый смех.
Она заливалась, как ребенок, уверенная в том, что я стараюсь шокирующей новостью просто привлечь ее внимание.
– Вот, дожила, – произносила она сквозь смех. – Дожила… Дочь тесты на внимание устраивает…
Я тогда разозлилась и ушла, хлопнув дверью. Странное пошло время: во мне независимо от меня росло что-то новое, а отношения, казавшиеся самыми важными и незыблемыми, рушились с полпинка… Я ведь прежде гордилась тем, как мы общаемся с мамой: доверительно, по-дружески. Я доверяла ей, а она вполне могла доверять мне. Но вот именно тогда я ощутила, что сосуществуем мы, как бы это сказать… параллельно, что ли. Забот у матери со мной никаких и не было. Никаких проблемных периодов, все спокойно, ровно. Она занята своим делом, я своим.
В общем, она оказалась не подготовленной к моим горячим новостям. Однако вникнуть пришлось. С третьего раза. И тут она неожиданно повела себя совершенно по-новому, не как спокойный, слегка ироничный человек, а как заполошная тетка. Откуда-то у нее нашлись ужасные слова… «Подонок сломал тебе жизнь, решая свои сексуальные проблемы», «Кому ты будешь нужна с привеском?», «Он собирается сесть мне на шею»…