29.07.79.
***
Ложь наводнила жизнь нашу и мою.
Мы в ней захлебнулись, и выплыть нет силы,
А где-то там, если я говорю: «Люблю»,
То ты отвечаешь: «Мой милый»
Как тень от сути отделились слова,
И мы запутались в этой игре с ними,
А где-то там, если над трупом говорят: «Мертва»
То не плачут, а смеются с улыбками незлыми
Мы лиц человеческих никогда не видали,
Лишь до ушей да к низу приклеенные губы,
А где-то там, если человеку чурбан показали,
То он говорит: «Сработано грубо»
Из мира личин, ложных звуков и самообмана
В «где-то» уйти я давно принял решение,
Но стеной и простором встаёт вечность океана,
И я понимаю, что «где-то» — многоликое разрушение.
***
Был ли кто при этом — не был
Только хоть кричи
Ведь звезда сорвалась с неба
Потонув в ночи
И, справляя панихиду,
Поезда гудят.
Мы живые будто с виду,
А сердца смердят.
Опьяняющим угаром
Дышат холода.
Не взошла на небе старом
Новая звезда.
14.10.79
***
Ветер звенит жестяными венками,
Птицы сидят на крестах.
Рядом дощечка с плохими стихами:
«Вечно ты в наших сердцах».
Плиты, надгробья, ограды стальные,
Вон на могиле стакан.
Правда, есть холмики очень простые –
Чуть ли не в пояс бурьян.
Вон на одной крест совсем покосился –
Верно давно уж гниёт.
К ржавой табличке поближе склонился –
Шёл ей 20-й лишь год.
Может когда-то была чьей-то милой,
Может любила мечтать.
Не кому только теперь над могилой
Даже траву оборвать.
Время и смерть пролегли между нами.
Ты умерла, я живу.
Вроде бы сбегать сейчас за цветами…
Не побегу, не нарву.
На кладбище после дождя
И тепло и паровито,
Вдаль несёт обрывки туч,
На крестах, дождём омытых,
Отразился светлый луч.
Птицы трели рассыпают,
Дышит чёрная земля,
И за шиворот роняют,
Холод влаги тополя.
Пробуждается стремленье
Всё живое полюбить.
Никакого настроенья
Из почтения скорбить.
Небо глубь свою открыло,
Чист дождём омытый лист,
И над солнечной могилой
Воздух влажен и лучист.
***
Я лежал одурманенный зноем
На зелёной траве уж века
Мочаливо-устало-спокойна
Где-то рядом томилась река
А в провалах дневных сновидений
Кто-то шепчет и шепчет о ней…
Нет, в ушах раздаётся гуденье
Деловитых мохнатых шмелей.
Надо встать и стряхнуть эту дрёму,
Пусть идущему жизнь нелегка.
Чей же голос, до боли знакомый,
Говорит, что лежать мне века?
***
Вечно длится молчанье
В этом замкнутом вечно кругу.
Обжигают сознанье
Огоньки на другом берегу.
Над холодной волною
Сиянье холодной звезды.
Под бездонностью неба –
Бездонность воды
19.09.81
II
***
Милая сторонушка
И знакомый дом,
И резное солнышко
Над твоим окном.
Занавеска белая
На твоём окне.
Помню ты, несмелая,
Улыбалась мне.
Вспомнил я забытое,
Бывшее давно.
Ах, давно закрытое
Для меня окно.
22.11.79
***
Сумрачный вечер, с тобой мы одни,
Первая встреча, июльские дни.
Нежно-коричневый бархат руки
Робкие всплески притихшей реки.
Берег реки заметает зима,
Шапки одели в деревне дома.
Сквозь неотступную зимнюю дрожь
Вижу, как ты в лёгком платье идёшь.
***
Волны тёмные не знают,
Как я в мире одинок.
Грустно волны набегают,
Тают волны возле ног
Ветер тихий и несмелый
Будит всплески на реке.
Что мелькает то и дело
Вдалеке? Не вдалеке?
Там где стелется тропинка,
До родных ли мне дверей?
Та ли белая косынка,
Что любви моей светлей?
***
У озера церковь есть белая
Над озером встанет луна,
Как будто монашка несмелая
И ласково плещет волна
С волною играют неверные
Пугливые блики луны.
Я жду тебя, радость вечерняя,
У белой церковной стены.
Твоё ли там платье волнистое?