Они присматривали за мной, пока их родители отрывались по полной на крутых склонах Чегета.
Я все о себе и о себе. А ведь все, что происходило со мной, проходило на фестивале.
Кто говорит восемь, кто – десять–пятнадцать лет назад, когда все мы были еще молодыми, барды-горнолыжники Терскола решили организовать ежегодные встречи. Утром покатался на лыжах, вечером – сел с друзьями и попел песни, т. е. отвел душу, если, конечно, душа поет.
А получилось здорово.
Сейчас на фестивальную неделю на Чегет приезжают человек 200 (почему 200? Просто это цифра мне кажется очень большой, но на самом деле людей приезжает гораздо больше) – покататься, послушать старые и новые песни, встретиться с друзьями, посмеяться, повеселиться. В общем, отдохнуть.
На этих встречах, помимо ежедневных вечеров бардовской песни, проводится и костюмированный бал.
«Костюмированный бал» – звучит очень соблазнительно. Я думаю, что это всем сразу навевает мысли о чем-то таинственном, о новых знакомствах, о веселье, смехе и шутках, танцах и до. Так все и было на самом деле. В том танцевальном зале, где проходил бал, было все: ослепительный свет – солнце светило ярко, на небе не было ни облачка; безукоризненный интерьер – сверкающий белизной снег; исключительно чувствующие момент музыканты – пели и играли лыжники – барды и гости, гости, гости…
Карнавальные костюмы от смешных до элегантных – Новый год отдыхает. Около «Ая» маленькая площадка была забита желающими оказаться на балу до отказа. Многие в карнавальных костюмах, кто-то сразу решил перекусить и принялся за угощение, которые приготовили местные жители, кто-то просто решил себя подбодрить освежающими или бодрящими напитками, а кто-то просто решил посмотреть. А посмотреть было на что. Смех, веселье, музыка, песни. Песни о лыжах, о Чегете, о горах – они словно повисают в воздухе и спускаются вниз, затихая.
И тут начались танцы. А вот танцевать (в отличие от лыж) я умею и люблю. Тут уж я отвела душу, а в лыжных ботинках танцевать даже прикольно, а в лыжных ботинках и на столе – вообще!
А катание с Чегета в костюмах? О, это достойно того, чтобы приехать и посмотреть. А посмотреть и поучаствовать было что и в чем.
Возложение венков к памятнику погибшим воинам Великой Отечественной войны, соревнования по могулу, бордер-кроссу, ночной факельный спуск, карнавал, первоапрельская юморина и каждый вечер концерт авторов-исполнителей. Вот такая насыщенная программа фестиваля.
И знаете, те, кто организовал этот фестиваль, молодцы. Надо иметь очень молодую душу, пытливый ум, веселый нрав, чтобы организовать и участвовать самим в таких фестивалях.
А я? Я впервые каталась на горных лыжах с гор. И не просто гор, а с таких гор, как Чегет и Эльбрус. Нет, на первое место надо поставить Эльбрус, потом Чегет. Чегет, не обижайся, Эльбрус – это моя любовь с первого взгляда, с того самого времени, когда мы с подружкой собирались покорить его вершины. В этот раз я спустилась со скал Пастухова, правда, только один раз. Поднимались мы туда на ратраке, нас было человек пять, но тех, кто поднимался туда для спуска на лыжах первый раз, не было никого, только я. Я упросила одного из лыжников, который поднимался с нами, посмотреть за мной, он согласился. И вот ратрак выгрузил нас и уехал, а мы остались стоять маленькой кучкой среди снега. На этой высоте только снег, не видно даже скал; и небо с солнцем и еще тишина, такая тишина, что ломило в ушах. Кто-то из нас, это точно не я, так как я, по секрету, струхнула, шепотом сказал: «Поехали…» Высота там 4600–4800 метров, снег жесткий, но это не накатанный наст, какой бывает на лыжных спусках, – здесь никого не бывает, бывают, конечно, но редко. Просто снег такой, как в самую холодную московскую зиму, когда темно и зябко, а здесь солнце, солнце яркое-яркое, и снег весь искрится и сверкает. Спускалась я почти одна, «мой» лыжник спускался впереди, всегда держа меня в поле своего зрения. Это давало мне спокойствие и уверенность. На мой не очень искушенный взгляд, мне не показалось, что склон в этом месте очень сложный (Чегет для меня был гораздо сложнее), но было ощущение того, что ты один где-то между землей и небом – потрясающее чувство, ты как бы ближе к небу, не к земле, а именно к небу. Так высоко я никогда еще не поднималась. А если подняться еще выше? Что там?
Но мы спускались. Снег стал мягче, появились люди и накатанная трасса.