Это наша не первая поездка на регату, назвать нас бывалыми яхтсменами, конечно, нельзя, но то, что мы не новички, это точно. Вид у нас боевой: кроссовки, шорты, майки с эмблемой регаты «Морское перо» и перчатки. Такие специальные перчатки с отрезанными кончиками на пальцах – это чтобы не потерять чувствительность пальцев и в то же время не порезать ладошки о крепкие жесткие тросы и канаты, с помощью которых управляют парусами. А управляя парусами, управляешь и самой лодкой. Этими перчатками мы смутили всю команду. Перчаток не было ни у кого. Перчатки были только у нас.
Лодки были крейсерские, это не очень большие лодочки, без всяких удобств и без кают. Команды на всех лодках смешанные: мальчики, девочки, маршрут от Севастополя до Балаклавы. Вообще-то это несколько часов. Намек поняли? Вот-вот. Это просто чудо, что все обошлось, и первое, что мы посетили в Балаклаве на берегу, были «маленькие домики неизвестного архитектора».
На нашей лодке было пять человек. Это были мы – две девочки из Москвы и три настоящих моряка – капитан и два его помощника. Они родились и выросли на берегу Черного моря и с самого детства соединили свою жизнь с морем и яхтами.
С утра пораньше мы все, те, кто решил принять участие в регате, собрались в порту, там же собрались и лодки. Они теснились около причала со стороны моря, а мы – люди – тоже «кучковались» и теснились около причала на суше. Погода была прекрасная.
Солнце было ярким-ярким, море было синим-синим и ветер был, а временами очень сильный.
Да, ветер был сильный и очень холодный. И только-только наша лодка отошла от берега, ветер стал нас «доставать». Он трепал наши волосы и забирался под маечки. И откуда, скажите на милость, в бухте, окруженной со всех сторон городом, который уже напитался солнцем и теплом, такой холодный ветер? Ведь уже конец мая, почти лето. Как хорошо, что мы захватили с собой кое-что из одежды. Не теряя времени даром, мы стали одеваться. Одевались постепенно и многослойно: брючки, кофточки, курточки, платочки, капюшончики. И в итоге превратились в два «кочанчика капусты». А наши сумочки и пакетики, которые так удивили команду, – когда мы грузились с этими сумочками на борт, они, подозрительно глядя на наши набитые сумки, спрашивали друг друга, правда, шепотом: «А что это у них в сумках?» – исчезли. Члены же команды, кроме нас, всю гонку оставались в одних маячках и даже не посинели. А глядя на нас, они удивлялись тому, сколько мы на себя натянули одежды, они пытались нас урезонить и подбить на то, чтобы мы сняли с себя хоть что-нибудь из одежды. Но, надо сказать, мы держались до последнего и капюшоны сняли только, когда пришвартовались в Балаклаве. А они, наши «сокомандники», будучи в маечках, еще и купались, ныряя головой с борта лодки. Вот так. Мы отнеслись к этому очень уважительно, приняв их за «моржей». Но оказалось все гораздо проще: у них просто нет горячей воды. Вода есть, но чтобы сделать ее горячей, ее надо кипятить или подогревать, а наши «сокомандники» были настолько молоды, что им было легче и быстрее искупаться в холоднющей воде, нежели ее подогревать!
Обязанности среди членов команды распределили быстро и четко. Капитан сидел на носу лодки и тем самым контролировал процесс сохранения баланса. Как только лодка под порывами ветра давала крен в какую-то сторону, капитан быстро перебирался на противоположный борт и своим весом выравнивал лодку.
В команде оставались еще четыре незадействованных человека: два помощника капитана и мы – две девочки. Один из помощников добровольно взял на себя руководство оставшимися членами команды, а именно девочками. Он рассадил нас по разным бортам – друг напротив друга – у каждой в руках был свой трос. Когда грот перебрасывали в одну сторону, кто-то из нас травил свой трос, а кто-то выбирал. То же самое в другую сторону. Работка оказалась нехитрой, мы быстро ее освоили. Вообще-то мы были готовы, во всяком случае, морально, к трудовым будням простых матросов. По секрету: мы даже взяли с собой упаковку резиновых перчаток на случай, если нас заставят, нет, нам поручат, нет, дадут команду быть дежурными, т. е. нести вахту. И нам придется убирать места общего пользования. Как это «по-морскому»? Гальюн. Но такого на лодке не было в принципе, потому что наша яхта не была предназначена для автономного дальнего плавания – длительных морских и океанских переходов, океанских регат. Наша крейсерская яхта была оптимизирована только для спортивных состязаний, а не каких-то там круизов и прогулок.