Он поднял голову, расправил плечи, и занялся анализом сложившейся ситуации. Несомненно, в данный момент оскары находились внутри поля, генерируемого передатчиками звездолета, поэтому и передвигаются в космосе вместе с ним. Райан объяснил ему, что звездолет можно считать находящимся в покое, несмотря на то, что он развивает огромную эффективную скорость. Однако Мирр был совершенно уверен в том, что яростное ускорение "обычного" космического полета наверняка избавит его от непрошенных наездников.
Цель звездолета - Солнце - уже ярко сверкала на переднем экране, когда Мирр вновь обратил свое внимание на пульт управления, и скоро нашел панель, проименованную как ДОП.АТ.ДВ., и уверенно определил, что это набор приборов управления полетом на атомной тяге в случае отказа передатчиков. Пальцы Мирра безошибочно опустились на рукоятки селектора высоты и миниатюрный штурвал, и тут он окончательно уверился в том, что управлял звездолетами в прошлой жизни и в состоянии заставить свой корабль выполнить любой маневр.
Победоносно похмыкивая, он отключил передатчик, и корабль, который до этого двигался со скоростью миллион километров в секунду, остановился. Так как он не обладал инерцией, пассажиры абсолютно ничего не заметили.
Быстрый взгляд подтвердил, что ничего не подозревающие оскары спокойно держатся за корпус кончиками пальцев. Гримаса злобного веселья исказила лицо Мирра, когда он приготовился запустить корабль в режиме полного нормального ускорения. Он прикоснулся к стартовой кнопке и... веселье его сменилось отчаянием: он обнаружил, что не может заставить палец надавить на вогнутый диск. Какие только команды ни отдавал он пальцу, как ни угрожал, тот отказывался подчиняться!
- Но это же сумасшествие! - произнес он вслух, сверля палец-диссидент прокурорским взглядом. - Они ведь даже не люди! Они чудовища!
"Многие говорят, что ты сам - чудовище, - донесся до Мирра воображаемый ответ пальца, - но разве тебе понравится затеряться в космосе?"
- Слушай меня, костяная башка! - не сдавался Мирр. - Эти монстры забавляются, скармливая раненых землян ручным коврам-самолетам!
- Об этом ты знаешь только от Динкля, и с другой стороны, когда это два зла давали при сложении добро? Нет, ты не можешь обречь их на такую страшную судьбу!
- Ладно, ладно! - Мирр бросил на ослушника последний злобный взгляд и отомстил ему, засунув себе в нос.
Левой рукой он включил передатчики, и корабль запрыгал к Земле со скоростью несколько сот световых лет в час, а вместе с ним помчались и оскары, отражавшие массивными торсами красные и зеленые вспышки.
Мирр всмотрелся в передний экран и заметил, что Солнце превратилось уже в сверкающий диск, и диск этот отплывает к границе красного, мерцающего круга - верный признак того, что корабль нацеливается на Землю. Время, отпущенное на решение проблемы оскаров, истекло. Стоит кораблю приземлиться, как они тут же разнесут дверь на атомы и доберутся, наконец, до своей жертвы.
Как бы иллюстрируя бедственное положение Мирра, в кружке мишени возник голубоватый полумесяц - несомненно, Земля. Из-за ее плеча выглядывала верная спутница - Луна. На пульте зажегся сигнал, настойчиво рекомендующий Мирру ввести координаты точки приземления в бортовой компьютер или садиться на ручном управлении.
Некоторое время сбитый с толку Мирр тупо вглядывался в голубые просторы родной планеты, и цвет этот родил в его мозгу сногсшибательную идею.
Взяв управление на себя, он ввел корабль в атмосферу и направил к центральной части Тихого океана. Спуск прошел спокойно, и у Мирра было достаточно времени, чтобы выбрать подходящее место для разгрузки. Наконец он нашел группу маленьких атоллов, остановил корабль в воздухе примерно в сотне метров над одной из лагун, и - глубоко вздохнув для успокоения нервов - отключил передатчики.
Корабль начал падать, как кусок свинца. Мирр отсчитал две секунды и врубил атомный двигатель. Эффект был поистине драматичным. Когда включились ускорители, корабль лязгнул, словно налетев на что-то, и Мирр, напряженно сидевший на самом краешке командирского кресла, рухнул на колени, стукнувшись челюстью о пульт. Ощупывая чуть не выскочившую из суставов челюсть, он глянул налево, и величайшая непередаваемая радость поборола даже боль - оскары исчезли.
Атомные ускорители властно толкали корабль вверх, и все его сочленения громко протестовали. Мирр включил передатчики, прекратив тем самым страдания стального исполина, и развернул корабль так, чтобы медленно пройти над лагуной. Поверхность ее все еще волновалась, но Мирр все прекрасно видел сквозь чистейшую воду. Оскары стояли на дне лагуны, на глубине примерно десяти метров. Заметив корабль, они подняли головы и, как показалось Мирру, воздели вверх угрожающе сжатые кулаки.
- И вам того же самого, ребятки! - крикнул он. - Берегитесь ржавчины!
Удовлетворив таким образом свое тщеславие, Мирр поднял корабль высоко в полуденное небо и взял курс на Портербург, вроде бы как родной его город. В кораблях старого типа навигационные трудности такого маневра могли бы оказаться непреодолимыми, но Мирр просто вывел звездолет на орбитальную высоту - заняло это всего десяток секунд - и все западное побережье Северной Америки оказалось перед ним, как на ладони. Он быстро отыскал устье реки Колумбии в средних широтах узкой Республики Калифонады, простиравшейся от Мексики до Аляски. Линия терминатора уже надвигалась с востока, и Мирр понял, что в Портербурге и Форт-Экклсе короткий зимний день близится к концу.
Его прошлое "я" пребывало сейчас именно там, готовясь нести тяжкий скорбный груз на призывной пункт Легиона, и холодные как лед невидимые пальцы прошлись по позвоночнику Мирра. У него мелькнула даже мысль, что уж он-то не собирается вступать в Легион и, следовательно, не нуждается теперь ни в каких воспоминаниях. Мудрейшим шагом будет забиться в какую-нибудь дыру, и пусть его прошлое, со всеми грехами и преступлениями, остается тайной. Погоняв эту мыслишку по извилинам, он в конце концов отрицательно покачал головой и резко бросил корабль вниз. Неподвластный инерционным и аэродинамическим эффектам, звездолет уже через двадцать секунд достиг окрестностей Портербурга.