Разом я чувствую навалившуюся усталость и еле держусь на ногах. Я указываю на открытое окно:
— Дождь усиливается.
И ухожу, оставляя её одну, сидящей на кровати в темноте.
Глава 3
Завтра суббота. Я спускаюсь вниз около шести утра, услышав стук топора снаружи. Ставлю поджариваться тосты, от которых остались только краюшки, ведь мама и Мэгс ни за что их есть не будут, а мне всё равно. Выглянув в окно, я замечаю Ханта Чапмана, колющего нам дрова.
Я выхожу на улицу в мешковатой ночной футболке и кричу:
— Она не одобрит.
Остановившись, он опускает топор и находит меня глазами.
— И тебе доброго утречка.
Он снова ставит пень и раскалывает его напополам, а затем кидает поленья в общую кучу, над которой трудился, наверное, с пяти утра. Он хозяин дома, а также один из начальников мамы на фабрике E.F. Danforth & Son по упаковке голубики в Блю Хилл. Хант — высокий зануда с широкими плечами, хотя и неплохо сохранился для своего возраста, и он очень молчаливый, что мне не нравится.
— Я скажу маме, что ты здесь.
Растрёпанная мама уже стоит на кухне, завязывая халат на талии, и выглядывает сквозь занавески. Из красивых вещей у неё только это поношенное кимоно из красного шёлка, давным-давно подаренное папой на её день рождения.
— Что он делает? — еле слышно спрашивает мама.
— Не даёт нам замёрзнуть в августе.
Она бросает на меня взгляд и больно шлёпает по бедру.
— Иди в комнату и надень штаны.
Вместо этого я беру свой тост и иду за ней до двери. Она выходит на веранду и скрещивает руки.
— Хант Чапман, только не говори, что купил нам дрова.
Он раскалывает ещё два полена, мысленно пережёвывая свой ответ, как тот индеец из рекламы, жующий табак.
— Вчера вечером ветром повалило яблоню на моём северном поле. Она довольно сухая. Не должна задымить вас этой осенью.
— Ответь, сколько я должна. — Мама резко вздёргивает подбородок в тишине. — Хант, назови сумму.
Он прекращает работать, переводит дыхание и опускает топор, легко доставая его из плахи.
— Просто помогаю соседям.
— Ты живёшь почти у пивоварни.
Кажется, что у Ханта закончились аргументы, и мама вздыхает, ступая в дом.
— Позволь хотя бы завтраком тебя накормить. Может, пока выпьешь кофе?
Он впервые смотрит на маму с небольшой улыбкой. Мне кажется, что в основном Хант старается не улыбаться, но это делает его черты более приятными, и при этом не сильно меняя их.
— Спасибо, Сара.
Капли пота блестят у основания его лба, а среди каштановых волос уже проступают седые волоски.
Я слышу тяжёлые шаги Мэгс на втором этаже и спешу в ванную комнату, прежде чем она успеет до неё добраться. Нет смысла принимать душ перед сбором голубики; почистив зубы, я быстро оглядываю себя в зеркале и наношу немного водостойкой туши и блеска для губ. Никогда не знаешь, что может случиться.
Когда мы уходим, Хант с мамой стоят бок о бок, попивая кофе из тяжёлых белых фарфоровых кружек. Боясь, что опоздала, Нелл несётся сломя голову по дому с обеденной сумкой, бьющейся о её ногу, и голубой косынкой, которую она завязывает поверх волос во время работы. Она кричит нам:
— Сегодня у нас мясные сэндвичи и швейцарский рулет.
Мэгс заставляет меня платить за бензин каждую неделю, потому что я провалила экзамен по вождению четыре раза, да и мама говорит, что теперь стоит сдавать экзамен, набрав больше опыта в вождении. Нелл же копит деньги на обучение в школе косметологов (что довольно смешно, поскольку ей запрещено краситься), поэтому Мэгс просит её собирать нам обед.
Моя сестра уважает тех, кто копит деньги на образование. Мэгс откладывала деньги на колледж с двенадцати лет. Весной она пойдёт учиться в университет Мэна, заработав достаточно денег этой осенью на учебники и другие вещи. Большинство её друзей уедут на учебу в августе или сентябре. В мае она рассталась со своим парнем, Уиллом, перед их первой годовщиной отношений — Мэгс говорит, что хочет быть «свободной», когда уедет отсюда. По-моему, она спятила. Уилл был придурком, но довольно милым. Однажды он даже заказал ей доставку роз в читальный зал.
Либби идёт за нами с утренним желанием поболтать с мамой, но её глаза сужаются, стоит ей увидеть Ханта. Даже не поздоровавшись, она вставляет:
— Сара говорила тебе о выключателе в гостиной? — Я не представляю, как ему удается сдержать эмоции, ведь Либби ужасно груба. — Он щёлкает как раскалывающийся орех. С проводкой проблемы.