— Берзинь...— бормотал он. — Странная какая фамилия!..
***
Зеленый автомобиль легко мчался по шоссе. Утреннее солнце переливалось всеми красками спектра в никелированных деталях его. Машина обгоняла подводы, лавировала между грузовиками, подавая короткие сигналы.
За рулем сидел Кравченко. Он на ходу перекидывался фразами со своими соседями, то и дело подбрасывал шуточки. Пассажиров было трое: Долматов, Тася и самый беспокойный и столь же обрадованный утром, солнцем, своим существованием на земле — Славка. Он ерзал у Таси на коленях, забрасывал всех бессчетными «почему?», запросто обращался к Долматову на «ты» и подгонял Кравченко. Не только Славка так торопился на массовку. Больше всех не терпелось скорее попасть туда Тасе. И потому вид у нее был озабоченный. В организации массовки ей по праву принадлежала почетная роль. Она была мамкой, как прозвал ее Славка, четырем тысячам рабочих: она ведала питанием всех участников массовки.
— А нельзя ли еще прибавить, Борис? — часто спрашивала она, сдерживая непоседливого Славку.— Ты боишься, что приедем раньше срока? Вот высадишь меня, а тогда и езжай катать Славку. Освободи ты хоть на минуту меня от него, у меня колени гудят...
Славка с немой мольбой посмотрел на Долматова, тот подмигнул ему, и мальчуган перебрался на колени к Старику.
— Высади, Борис, ее,— забавно хмуря брови, сказал Славка.— Ладно уж, высади.
— Ничего себе сыночек! — засмеялся Долматов и стал щекотать мальчугана. Тот заливался смехом, отбиваясь от Долматова.
В этот самый момент автомобиль резко затормозил и остановился.
— Иди сюда,— поднявшись с места, крикнул Кравченко девушке с зеленоватыми, немного раскосыми глазами.— Садись с нами, подвезем.
Когда девушка, чуточку закрасневшись, села в автомобиль, Кравченко пояснил всем:
— Знакомьтесь. Это — Валентина Берзинь, наша лучшая ударница.
— А я тоже ударник! — первым протянул ей руку Славка.— Я весь обед до капельки съедаю.
— Ну, тогда — здравствуй! — девушка пожала ему руку.— Это сын? — спросила у Кравченко.
Нажимая на сигнал, Кравченко тихо произнес:
— Нет, это сын жены.
— А-а,— протянула Валя и снова закраснелась.
Славке ударница сразу понравилась. Не успел автомобиль набрать скорость, как мальчуган очутился на коленях новой пассажирки. И разговор зашел у них про детский сад.
Машина пересекла железнодорожное полотно и выехала на проселок. Тонкий шлейф пыли стлался за нею.
— После вчерашней ночи да вдруг такой ясный день! — как-то ненароком заметил Кравченко, адресуя слова Валентине.— Кто бы мог подумать?
Она не ответила и занялась разговором со Славкой. Теперь автомобиль ехал параллельно железнодорожному полотну. По рельсам вдогонку за ними мчался поезд, на котором на массовку ехали рабочие. Песня, смех, веселый гомон вырывались из вагонов. Вдоль них протянулось огромное красное полотнище с лозунгом и рисунком. Стройный парень откинулся в броске гранаты, а рядом выстроились крупные белые буквы: «Готов к труду и обороне».
Поезд отстал. Замелькали редкие кустарники, проплыли деревенские избы, в окнах которых отражался бег автомобиля, а вслед ему равнодушно смотрели волы.
— Подгони, подгони, Борис! — увлеченно торопила Тася, и Кравченко нажимал на газ, прибавляя скорость.
Вскоре они выехали к перелеску, повстречали комсомольцев с сигнальными флажками, и Тася попросила остановить машину. Долматов выбрался тоже, за ним спрыгнул и Славка, все внимание которого было поглощено сигнальными флажками. Его поручили на попечение Долматову.
Дальше они поехали вдвоем.
Борис искоса посматривал на Валю.
— Хороший мальчик,— сказала Берзинь.— Отец у него, должно быть, красавец.
— Кажется, это было его единственным достоинством,— нахмурившись на минуту, ответил Кравченко.
Расспрашивать подробнее она не стала, догадавшись, что ему не очень приятен этот разговор. И все-таки женское любопытство не давало покоя, и она тихо, словно бы про себя, заметила:
— Твоя жена — хороший работник. Я знаю ее.
— Да, она славный товарищ,— согласился он.
Впереди раскинулась большая поляна, усеянная полевыми цветами. После серой однообразной степи она выглядела настоящим оазисом. Берзинь тронула его за локоть.
— Остановись. Я пойду к своим. Буду участвовать в состязаниях. Приходи посмотреть.
Не скрывая разочарования, он высадил ее из автомобиля и медленно повел машину к лесу, где уже стояло несколько грузовиков.