Как оказалось, завтрака как такового, чтобы вся семья садилась за стол, у Ники не было заведено. Просто кто что отыскивал в холодильнике, то и употреблял вместе с кофе или водой из-под крана. Да, да, Анжелина не пила ни кофе, ни чай, а исключительно холодную воду из-под крана, закусывая бутербродами. Это, конечно, не наша вода, а стокгольмская, изумительно чистая и «полезная». Некипячёной водопроводной водой мне велено было поить и Веселинку. И это не зверство матери, которую в России только за это уже можно лишать материнства, а действительно чистая вода. За все три месяца моего проживания у Ники мы ни разу не чистили чайник. Причём, по одной простой причине — в нём не образовывалось накипи, нисколечко, ни малейшей. И не бывало никакого осадка в виде взвесей. Шведы с гордостью рассказывают, что даже на королевских приёмах в хрустальных графинах подаётся не столовая минералка, а именно вода из-под крана. Так что Анжелина, хоть на мой взгляд и питалась чудовищно неправильно, зато пила по-королевски.
На завтрак я отыскала себе мюсли, давно забытое «бесхолестериновое» масло «Рама» и сыр.
— А почему у тебя нет в хозяйстве яичек? — спросила я Нику. — Яичницу или омлет приготовить — пара пустяков. Сытный и быстрый завтрак.
— Ой, ты что! — Ника округлила глаза, словно ей предложили съесть таракана. — Они здесь дорогие и маленькие, ими не наешься, но в них очень много холестерина.
Ради меня Ника всё-таки стала покупать время от времени яички. И они действительно оказались чуть побольше перепелиных. Хотела бы я взглянуть на шведских несушек. Но бройлеры, вроде, были обычных размеров.
Вскоре после завтрака пришёл Веселинкин папа.
— Кристиан, — протянул он руку, с улыбкой глядя мне в глаза.
Эта улыбка с лёгким наклоном головы, дружелюбный взгляд васильковых глаз сразу расположили меня к новому родственнику. А ещё — его европейские манеры. Признаться, это моя слабость со студенческой скамьи. В университете, изучая иноязычный речевой этикет, мы усваивали и особенности европейской манеры общения, что в наших девичьих глазах страшно облагораживало однокурсников-парней. Соседи-политехи по сравнению с ними уже казались либо «валенками», либо «кирзой». Неудивительно, что моим мужем стал мой однокурсник.
Кристиан был внешне очень приятным, но, несомненно, проигрывал Никиному первому мужу. Что поделаешь, для номера «два» сравнения неизбежны. Тем более, Анжелинин папа, кареглазый красавец брюнет «баскетбольного» роста, был просто неотразим.
Мы обменялись с Кристианом парой фраз-любезностей на английском, и я удалилась в свою комнату, чтобы не мешаться. Кристиан принёс детям подарки, целую кучу коробок. Пусть устроит детям Рождество.
Ещё вчера Ника подключила мой ноутбук к кабельному интернету, и я теперь могла поучиться ориентироваться в Стокгольме с помощью Google Планета Земля, рассмотреть фотографии достопримечательностей. Словом, мне было чем заняться. А через стенку до меня доносились разговоры на шведском и даже песенка Кристиана для Веселинки.
Через некоторое время ко мне заглянула Ника.
— Лора, Веселина хочет спать. Ты не могла бы погулять с ней? Я помогу спустить коляску, покажу, как выйти.
Я согласилась, ведь это интересней, чем сидеть дома. И Нике спокойней будет готовить праздничный обед. Как раз за окном солнце прорвало свинцовые тучи, словно завлекая меня на улицу. Солнечный луч преломился в изумруде Никиного кулона и заиграл его гранями. Ника перехватила мой взгляд и горделиво поправила цепочку.
— Рождественский подарок Кристиана.
Очень удачный подарок, под цвет глаз.
Я быстро оделась, Ника собрала малышку, положила в коляску, и мы спустились в лифте вниз. Но не на первый этаж, где хоть и был откидной спуск для коляски, однако справиться с ним было довольно сложно, а в подвал.
Подвал! Это слово с детства наводило на меня ужас. Вспомнился подвал родительской пятиэтажки в Нижнем Новгороде, запах квашеной капусты, гнилой картошки, мышей и кошачьих экскрементов. И кромешная темнота, в которой надо было на шершавой стене искать выключатель, а он почему-то не находился, в то время как кто-то невидимый и страшный мог напасть на меня из вонючего мрака. Даже спустя много лет эти воспоминания из детства заставили меня содрогнуться.