Минуту спустя она оставила коллег в зале и вышла в фойе, чтобы позвонить мужу. В фойе оказалось шумно. Злата понадеялась, что сможет поговорить в дамской комнате, но музыка, как радиация, пронзала здание ресторана насквозь. От нее не было спасения даже в кабинках туалета, будто администрация боялась, что если посетитель окажется на минуту в тишине, то решит удрать из заведения, не заплатив.
Рассеянно глядя на свое отражение в огромном зеркале над раковинами, Злата пыталась успокоить мужа:
— Привет… Тридцать пропущенных звонков от тебя… Ты в порядке?.. Я знаю, что полнолуние… В холодильнике есть вареная колбаса, как ты любишь, и в хлебнице — белый хлеб. Давай ты поешь, примешь таблеточки и ляжешь спать?.. Скоро вернусь, скоро…
Она поправила прическу и вернулась в зал.
Анька, самая давняя сотрудница Златы, встретила ее обеспокоенным взглядом:
— Ты чего?
— Да так… — ответила Злата.
— Муж?
— Ну… — Злата достала сигареты. Она уже каялась, что когда-то рассказала коллеге, с которой ее не связывали дружеские отношения, о мужниных проблемах.
Она вообще старалась о нем ничего не говорить. Стоило только упомянуть, что Вадим Козырев — писатель, как тут же следовал вопрос: как много денег приносит эта странная профессия? Похвастаться было нечем, особенно в последнее время, когда Вадик впал в депрессию и перестал издаваться. Злате приходилось выдумывать обтекаемые варианты ответа: «Он еще начинающий писатель» или «Сейчас книжный рынок не процветает». Но практичные гродинцы на это не покупались: очевидно же, что если писатель мало зарабатывает, то он — плохой писатель.
— Я хочу вручить Злате Козыревой грамоту «Лучший риелтор года»! — объявила Марина Марская, Златин директор и владелица агентства недвижимости «Студио М».
Самой выразительной частью Марининого тела была ее грудь, она словно бы говорила за Марину, вместо лица выражая все ее мысли.
— Если Злата ставит цель, — продолжила Марина, указывая бюстом на Злату, — то она ее добивается. За Злату я испытываю гордость как за лучшего своего сотрудника. В общем, учитесь, девочки, Златочка ведет по десять сделок в месяц, у нее самые сложные объекты, и она приносит компании больше всех денег. Вот такая золотая наша Злата! Я желаю тебе, Златочка…
Марина, дрожа огромной грудью от избытка чувств, продолжала чествовать Злату, но та уже думала о другом. Она очень ждала этой вечеринки, ждала своей славы, а теперь не могла отвлечься от мыслей о муже.
Вадим Козырев. Решимость
Вадим стоял у окна темной квартиры, глядя на кусок ночного неба, в котором белело круглое пятно луны. Он вспоминал полнолуния, которые видел в своей жизни прежде — в горах, на море, за городом. Вадим хранил эти воспоминания как самое лучшее, что было в его жизни. А здесь, в городе, полнолуние казалось тусклым, словно выцветшим.
Писатель отошел от окна и устало опустился в кресло.
Полнолуние было больной темой автора романов в стиле фэнтези Вадима Козырева. Его редактор мягко намекал ему, что, может, уже хватит без конца описывать эту самую полную луну и другие спутники несуществующих планет — розоватые или фиолетовые, в зависимости от фантазии автора. Вадим объяснял ей, что иначе он не может…
Один из первых персонажей Вадима, его «серийник», Принц Сталья (ударение на «я») обладал способностью ощущать лунный свет кожей. Вадим придумал ему эту особенность случайно, точно в такой же, как и сейчас, момент, глядя на унылое городское полнолуние.
Сначала эта особенная чувствительность к лунному свету не играла в сюжете особой роли, но потом Вадику удалось ее использовать. Раненный в бою Принц Сталья ослеп, его захватило в плен вражье племя Кизурава. Принц оказался заточен в каменный каземат с единственным окошком у самого потолка, ему грозила страшная смерть.
Прекрасная Фея Аталз смогла передать Принцу, что в каждое полнолуние стражники-кизуравцы, охранявшие его каземат, собирались на свою ритуальную пирушку. С помощью шифра Фея Аталз передала Принцу Сталье (ударение сохраняем на последней гласной) заклинание для запоров его каморки, но произносить его можно было только в полнолуние.
И вот каждую ночь Принц Сталья становился под окошком своего каземата и ловил ладонями лунный свет, ожидая того момента, когда он кожей почувствует почти правильный круг света. Наконец это произошло. Сталья произнес магическую формулу и освободился из каземата. А потом и прозрел с помощью чудодейственной мази, приготовленной прекрасной Аталз.