- Я не хочу еще больше ломать твою жизнь, которая только начала строиться...
Ручка потянулась к лицу, и Алиса как бы почесала нос, чтобы "незаметно" стереть дорожку.
- Ломать мою жизнь, которая начала строиться... Интересно, что же жизнь решила построить? Место, где я не был бы таким чертствым? Был нужен для общества, которое меня сперва отвергло, а потом приняла с распростёртыми объятиями? А может... это была бы моя сцена? Что же моя жизнь бы построила? Мне самому интересно это знать, - рассуждал он вслух не так громко. Интонация периодически начала пропадать, не имея четкой опоры на смысл.
- Говоришь, ты знаешь, каков будет мой ответ и что мне не нужно произносить его вслух. - Саймон смотрел в тусклый коридор, где казалось бы кто-то стоял. - Хорошо, я не буду его произносить сейчас. Впервые... я откажусь от борьбы. Сколько уже можно жить на поле боя. Пора бы и в мирное время пожить. Хотя бы несколько дней, - мужчина улыбнулся, а после посмотрел на девушку.
- Что ж, я благодарен за ужин и за сегодняшний день. Я провел его с тобой с большим удовольствием и радостью. По мне и не скажешь, что я обладаю такими качествами. Спасибо за то, что призналась мне. Мне никогда такого не говорили. Даже Керри и родная матушка. - Саймон встал с дивана. Быть может Алиса видела, а может быть и нет, но он слегка поклонился ей в знак уважения.
- Лучше мне выйти. Спокойной ночи и... обязательно поменяй завтра замок. Всего доброго, Алиса.
Входные двери тихо закрылись и по лестнице прозвенели шаги, что отдалялись. Вскоре повисла тишина, и ночная атмосфера захватила мир в свои объятия.
Идя в окружении темноты, он широко улыбнулся. Улыбнулся так, как улыбаются безумцы. Он вскинул голову, продолжая идти уверенным шагом через тьму. Он был доволен. И дискомфорт в его теле говорил сам за себя. Кое-кто пытается вырваться наружу, но не может. Татуировка зудела, метаясь по телу, как загнанная в угол жертва.
- А я ведь предупреждал ее, - прошептал голос. – И тебя тоже.
Глава XXXII. Я знаю кто ты
ГЛАВА XXXII
Я знаю кто ты
И вновь я вижу этот странный сон. С каждым разом, я запоминаю его больше, четче, словно я не во сне, а наяву. Я чувствую все: от слабого дуновения ветерка до шелеста бумажных лепестков и крыльев. С того раза, когда я впервые оказалась здесь, то видела лишь серую платформу, окруженную плотным туманом, одинокую резную скамью с потертым деревом и бумажного журавлика. Говорят, что если сделать тысячу таких, то твоё желание сбудется.
Сперва, я думала, что этот журавлик и это желание принадлежат мне. Но что я могу желать так сильно, что надеюсь на это чудо? Действительно ли это место – мой серый и одинокий мир? Моё убежище?
Нет. Это не так. Пусть я вижу мир не так ярко, как раньше, но я не утратила веру в него. Я по-прежнему наслаждаюсь контрастом, питаюсь солнечными лучами, вдыхаю аромат цветов в маленьком магазинчике возле своего дома. И я хочу показать эту сторону мира тому, кто раскрыл мне глаза.
Этот сон – не мой. Хотя, это даже не сон. Слишком он настоящий, пусть и существует где-то в ином месте. Это я знаю точно. Но вот… что это? Чей этот мир? Чье это убежище? Кто создатель этого журавлика? И кто создатель этих бумажных цветов?
Сегодня их стало больше. Если в последний раз их было около десятка, то сейчас уже более двадцати. Желтые с красной каймой лепестки. Словно настоящие. Кажется, это цветы бегонии. Но почему именно они? Цветы неподвижны, будто бы в ожидании чего-то. Но чего?
- Добрый день студенты, - сказал преподаватель криминальной психологии, войдя в аудиторию, где сидели студенты первого курса. Саймон положил журнал на стол. Сегодня он был одет в черную рубашку и черные брюки. Рукава были подвернуты до локтей. Волосы немного взъерошены. - Открываем тетради. Тема нашего занятия "Механизм преступного поведения"....
Лекция проходила как обычно. Как обычно все с увлечением слушали, Саймон оживленно рассказывал интересные факты и приводил примеры. Он вел себя как обычно. Смотрел на всех, ловил отвлекающихся на доли секунды. Смотрел даже на Алису, словно ничего и не произошло. Она же, едва он касался её взглядом, отворачивалась и утыкалась в тетрадку. Тот вечер закончился на его словах. Девушка даже ничего не успела вставить, смотрела как баран на то, как он уходил, и молчала. А когда очнулась, то было уже поздно. Она выбежала, но на улице его не было. Он словно испарился...