Телефон подал голос в виде стандартной мелодии. На экране высветился конвертик синего цвета. Это было сообщение от номера, который не имел имени, однако врач отложил бумаги и поторопился взять телефон. Быстрыми движениями он открыл ленту сообщений. Смс было коротким, но оно требовали незамедлительного ответа. Мюррей ловко набрал три слова и нажал на «отправить».
– Извини, – виновато улыбнулся Ник и отложил телефон. Алиса и внимания не обратила на этот жест, увлеченная разговором.
– И Вы правда согласны дать мне его контакты?
– Кого? – удивился Ник, а после опомнился и щелкнул пальцами. – А, ты про господина Доу? Да, я тебе завтра скину его адрес и телефон.
Алиса благодарно улыбнулась, щелкнула пальцами следом, выставила их пистолетиком и хитро посмотрела на Ника.
– Ловлю на слове! Ой, извините…
Рингтон не раздражал своим обыденным пиликаньем или приевшийся мелодией. Зато каждое стеклышко в кабинете услышало жесткий Suicide и скрим знаменитого кумира молодежи. Алиса виновато ойкнула, когда Ник чуть не подпрыгнул на месте как ужаленный от резкого звука. Но несмотря на это Лесс еще две секунды пялилась на экран в нерешительности, после встала, подошла к окну и ответила.
Ник наблюдал. Сторонний смотритель. Зритель, имеющий право выбора. Такова участь психолога, и, пожалуй, это многим нравится. Такого насмотришься, что можно книги писать!
«Красиво, – подумал он, – Холодный свет вечернего солнца создает в её волосах неповторимую смесь красок… И не угадаешь, какой цвет настоящий. Как и не угадаешь, каков голос истин: заливистый звон или бранный тембр»
Молодой человек продолжал наблюдать. Хотя глаза были направлены в бумажки, и всем видом он показывал, что ему не интересно, но все ж Ник ловил каждое слово как дикторы «Сарафан ФМ».
– Мы сегодня собирались на фестиваль… Я говорю, что ты не вовремя! Давай мы поговорим позже. Нет, я не могу. Я сказала тебе… Все! Пока!
– Извините, – Ник даже удивился, как за секунду эта театралка смогла сменить голос.
– Все в порядке?
– Да, все хорошо… Как там справки? Меня… ждут.
Ник заметил в голосе фальшивую нотку, выдающую неприязнь к собственным словам или вложенному в них смыслу. Но он как и всегда ничего не сказал: только вывел свое имя с симпатичной перечеркнутой завитушкой и поднял голову.
– Все готово. В принципе, все в порядке. Хронический оптимизм только беспокоит… и несоответствие возраста и реальности. Но это все лечится, поверьте!
Оба засмеялись.
Немой зритель занимал место на балконе. Оттуда почти не было слышно, но зато все было видно прекрасно. Ник видел, как Алиса вышла из здания, как молодой человек тут же подорвался со скамейки и быстрыми шагами засеменил к ней. Видел, как от порыва ветра колыхнулись волосы цвета жатой травы с переливами рыжего. И как будто бы почувствовал запах духов от пальто, которое ему приходилось уже снимать с девичьих плеч. Мужчина усмехнулся и перевел взгляд на толпу людей, дорогу и «особые» фигуры, которых в толпе мало кто мог обычно разглядеть. Особые люди…
– Как же мне её жаль, – признался себе Ник, – Молодая, красивая девушка с такими перспективами и связалась с таким идиотом… Нет справедливости. Нету… – почти напевая последние слова, Ник вернулся за стол, оставив девочку без присмотра.
19:05
Вечером жизнь городских джунглей не сбавляет обороты. Казалось бы, народу на тротуарах должно было поубавиться, но как уже было сказано ранее, люди, словно змеи, повылезали из неоткуда, чтобы погреть свои чешуйки в лучах большой и яркой звезды, а также провести время, растратив его на бесполезные дела.
Больница университета Ханадэ не была исключением.
Его главный вход стал объектом внимания человека, у которого сегодня в планах не были развлечения.
Правая рука, облаченная в перчатку, достала из кармана дорогого пиджака телефон, который оповестил владельца о присланном сообщении. Нажав на ярлык в виде зеленого прямоугольного смайлика (который жутко бесил своим оптимизмом), большой палец промотал ленту вверх, добравшись до сообщения, состоящее из пары слов. Прочитав сие послание, владелец телефона вышел из ленты сообщений от абонента, он кликнул на другую кнопку, удалив тем самым единственную переписку.