- Ты не умрешь – он сделал паузу – Я не позволю забрать им тебя!
- Небесам?
- Да – подтвердил Макс
- Папа, ну как ты будешь сражаться с небом?
- Я сожму всю свою злость, грусть, обиду. Сделаю из них большой ком, подожгу его и отправляю на небо, чтобы облака, подобно вате, вспыхнули, оставив лишь снег, как пепел превосходного огня!
- А если мама упадет?
- Я поймаю ее
- Пап, а если я умру, то увижу маму?
- Не знаю, Виктория – задумчиво ответил Макс – Ты сегодня рисовала?
- Да
- Покажешь?
- Нет. Но я могу тебе сказать, что я рисовала – Виктория сделала небольшую паузу – Ты хочешь узнать?
Макс, молча, кивнул головой.
- Я рисовала ветер. Настоящий, сильный, могучий. Знаешь, вот, как мне снится. Точно такой же. Я молодец?
- А как можно нарисовать ветер? – удивился Макс
- Так же, как и тебя
- Но ты меня видишь, а ветер нет
- Художники видят все. Я чувствую его, закрываю глаза, и представляю – Виктория проглотила слюну – Какой он? Выдумываю его глаза, скулы, ресницы. Рисую каждую деталь его тела. Понимаешь? Или ты глупый?
Макс улыбнулся, погладив дочь по голове.
- Тебе надо отдохнуть – произнес молодой человек – Ложись, а папа пока сделает тебе горячего чая с лимоном. Вкусный очень. Идет?
- Конечно. Я люблю аромат лимона – девочка улыбнулась – Хочешь, я его нарисую, чтобы ты почувствовал?
Макс снова улыбнулся, закрыв за собой дверь. Напротив комнаты дочери находилось еще одно помещение. Парень смутно помнил, что находится внутри. Есть ли там что-то? Казалось, комната жила своей жизнью, такой холодной и мрачной. Тысячи секретов в ее пределах, сотни загадок и тайн. Она дышала все тяжелее. Макс даже чувствовал холодный ветер, сочившийся из замочной скважины. Этот воздух, как свежий удар по лицу, бодрящий, приводящий в чувства. Тихий голос напевал колыбельную. Такой знакомый тембр. Молодой человек знал, кому принадлежит этот тихий напев, но она умерла. Макс все ближе подходил к двери. Его дыхание участилось, глаза расширились, улавливая каждый миг. Замочная скважина обрастала паутиной, благодаря маленькому существу, плетущему свой тонкий туман. Парень прислушался. Его уши ласкали слова странной мелодии о смерти детей, голоде и нищете. Ладонь обхватила ручку двери. Такая горячая. Тонкие струи дыма пошли от кожи Макса, но ему не было больно. Ведь, это очередной кошмар, родившийся в недрах психиатрических лабиринтов разума. Молодой человек тяжело дышал. Казалось, жизнь медленно покидает его. Макс хотел ухватиться рукой за тонкий хвост большой белой птицы, вырвавшейся из его грязной пасти, но жизнь улетала. Мгновение, и его глаза увидят те тайны. Еще совсем немного. Единственный миг.
Хриплый дверной звонок вырвал Макса из лап чувств и эмоций. Он медленно отпустил старую ручку двери, сжав пальцами баночку с розовыми пилюлями. Спуск вниз, лестница, кухня, прихожая, кровавое зеркало и входная дверь.
На пороге стоял Фрэнк. Его мокрая одежда плотно прилегала к телу. Руки дрожали от холода, будто кто-то дергал их за нити. Знаете, как куклу – марионетку.
- Привет – произнес Фрэнк, переступив порог дома
- Здравствуй. Что с рукой?
Макс показал пальцем на руку парня, замотанную в белые бинты, пропитанные кровью.
- Рабочий момент. Порезался. Где ты вчера был?
- В городе – тихо ответил Макс – Ездил за лекарствами для себя и Виктории
- Ты снова пьешь таблетки? – строго спросил Фрэнк – Мы же с тобой договаривались, что они тебе не нужны. Не понимаешь?
- Знаешь, друг, я схожу с ума без них. Мои глаза улавливают вещи, которые не подвластны обычным людям, моя психика ломает грани и рисует новый мир, окрашивая им усталую планету. И как думаешь, нужны ли они мне?