- Макс – сквозь поток рвоты кричала София – Помоги мне, Макс!
Обнаженное тело Софии пронизывала невероятная боль. Парень даже не мог двинуться с места. Ужас был сильнее его души. Глаза Макса улавливали, как надувался животик Софии. Он был готов взорваться, окрасив палату в кроваво-кишечный цвет.
- Нет! – закричал парень, едва переборов страх в своей душе – Нет!
Но было уже поздно. Маленькие ручки ребенка, который находился внутри живота, словно снимал там комнату, нежно разрывали кожу Софии, выпуская наружу черную кровь, которая текла вниз, пачкая нежное влагалище. Глупый эмбрион, чье тело покрывала слизь, старался вырваться в мир живых, острыми зубами хватаясь за нежное тело своей матери. Глаза Софии теряли жизнь, а из ее алых уст выплескивалась кровь, падая на белоснежную кушетку. Теперь смерть владела ею. Мерзкий ребенок сильно плакал, открыв свои глазки, в которых засела жестокость и насилие. Парень даже не мог пошевелиться.
- Папа – произнесло зловещее создание – Папа!
Макс старался убежать, но его ноги парализовало, и он рухнул на кровавый пол палаты.
- Папа!
Молодой человек распахнул глаза, освободив путь чистым слезам. Всего лишь сон. Рядом с ним стояла Виктория, которая дергала его за ткань футболки.
- Проснись, папа!
По телу Макса пробежали ряды мурашек. Перед глазами все еще стояла картина сна. Она была так далека от реальности, но пряталась в груди, именно там, в самом сердце. Виктория отпустила из кулачка шелковую ткань футболки и, не отводя глаз, смотрела на своего отца, по телу которого скатывались капельки холодного пота.
- Ты давно проснулась, милая?
- Да!
- Чем занималась? – улыбаясь, чтобы спрятать страх, спросил Макс
- Писала, рисовала – девочка протянула старую тетрадь – А что?
- Покажешь?
Макс заранее знал ответ. И этот вопрос был не нужен в пределах комнаты. Душой парень уже был в этой тетради. Но когда? Где? При каких обстоятельствах? Он не помнил. Забыл это так же, как и те странные сны, как времена года, как лицо Софии. Его мысли были внизу, в холодном подвале, где обнаженное тело мирно спит под колыбельную осеннего ветра.
- Ну – протянул Макс – Чем займемся?
Виктория пожала плечами.
Легкая футболка, которая покрывала ее тело, отлично сочеталась с зеленоватыми шортиками. Этот наряд оставлял открытыми участки бледной кожи, где образовывались мелкие трещины от сухости и болезни.
- Я хочу подышать свежим воздухом – ответила Виктория
- Тогда, ты иди на лужайку, а я умоюсь и составлю тебе компанию, хорошо?
Девочка утвердительно кивнула головой, получив поцелуй в щеку. Она медленно, едва передвигая ногами так, что, казалось, ее тело парит над землей, как маги или шарлатаны, показывающие свои фокусы, потопала к стеклянной двери, ведущей на зеленую лужайку. Странно. На дворе бушевала осень, но теплота солнца все еще жила в траве. По пути Виктория накинула на плечи теплый махровый халат и вышла в объятия воздуха.
Макс стоял около умывальника, всматриваясь в свое отражение в пыльном зеркале. За долгое время он стал другим. Где те глаза, что пестрили жизнью? Куда подевались точки от маковых инъекций на усталых венах? Пропали даже синяки под чистыми глазами, которые преследовали молодого человека последние несколько месяцев. Он так мало поспал, но этого хватило, чтобы набраться сил. Капли воды стекали по его лицу, падая в железный умывальник, издавая звук похожий на ноты весенней оттепели, что бьет по козырькам магазинов, играя незамысловатую симфонию доброты. Это непонятное чувство, которое сверлило где-то внутри ребер, превращалось в легкость. Ту самую свободу, способную подменить боль на любовь, смешивая колоды разных мастей. Макс пристальнее смотрел в зеркало. Его волновал лишь один вопрос: «Что делать, когда Фрэнк вновь придет в его дом, чтобы получить очередной заряд похоти?». Ответа молодой человек, увы, не знал. Наверное, он появится тогда, когда наступит нужный час. Мягкая ткань полотенца впитывала в себя влагу, оставляя кожу сухой и нежной. Макс знал, что Виктория играет под струны ветра, и ей сейчас хорошо. Она найдет себе занятие и без его участия. А значит, у молодого человека есть время, чтобы позавтракать и навестить Мелиссу. Парень надеялся на то, что она уже не спит. Он так сильно хотел увидеть жизнь в ее глазах, услышать ласковый голос. Странно.