Сам Эдуард III высадился в Бретани 26 октября с 5.000 человек. То, что король решил лично провести здесь кампанию, имело большое значение. Самый важный театр военных действий должен был находиться там, где находился сам король. Основным направлением была осада Ванна, но также были отправлены рейдовые отряды. Была вероятность сражения, когда сын Филиппа VI Иоанн, герцог Нормандии, продвинулся к Ванну в январе 1343 года, но французы отступили.
Кампания Эдуарда оказалась безрезультатной, поскольку подкрепления из Англии не поступали. Поэтому было заключено перемирие с 19 января 1343 года по 29 сентября 1346 года, чтобы облегчить переговоры под папской эгидой в Авиньоне. Бретань оставалась разделенной, что способствовало войне на истощение в течение многих лет: север и восток находились под властью Карла Блуа и французов, а юг и запад — под властью Монфора и англичан.
Эдуард III отказался от перемирия летом 1345 года, воодушевленный оммажем не только от Жана де Монфора, бежавшего из Франции, но и от отступника из Нормандии, Жоффруа д'Аркура. Были разработаны планы продвижения армий в Бретань, в Гасконь под командованием Генри Гросмонта (впоследствии герцога Ланкастера) и в северную Францию под командованием самого короля. Последний вариант не состоялся из-за неопределенности в отношении фламандского союза. В Бретани успех был меньше: осады Кемпера (где 26 сентября умер Жан де Монфор) и Генгана не увенчались успехом, но в июне следующего года Карл Блуа был разбит сэром Томасом Дагвортом при Сен-Поль-де-Леоне.
Гасконская кампания, в которой участвовали 2.000 человек из Англии и несколько тысяч местных жителей, стала первой крупной английской военной операцией в герцогстве и привела к захвату важного города Бержерак. Французы, в свою очередь, осадили Оберош, но были атакованы графом Дерби и потерпели поражение (21 октября 1345 года). Это серьезно подорвало их наступление и привело к тому, что англичане вновь заняли Ла-Реоль, а также проникли в Ажене, захватив Эгийон и другие места в первые месяцы 1346 года. Это было достаточно серьезно, чтобы герцог Нормандский (позднее король Франции Иоанн II) в апреле 1346 года осадил Эгийон.
Положение англичан теперь было намного лучше, чем в любой предыдущий момент войны. 1346 год стал важным поворотным пунктом не только в уровне успеха Эдуарда на всех фронтах, но и в том, как он готовился к своей собственной кампании. Исчезла зависимость от союзников. Теперь основное внимание уделялось самостоятельным действиям против французов, чему способствовал набор английской армии, которая была более надежно обеспечена финансами.
Была проведена оценка землевладельцев в зависимости от их дохода для участия в войне. Землевладелец с доходом в 100 шиллингов должен был предоставить лучника, землевладелец с доходом 10 фунтов стерлингов — хобелара (легковооруженного конного воина), а те, кто имел доход 25 фунтов стерлингов, должны были предоставить латника. Известно, что многие из этих людей служили в кампании 1346 года или при осаде Кале. Другие присылали людей вместо себя, и не в последнюю очередь главы семей, которые посылали своих сыновей. Армия также пополнялась за счет тех, кто был согласен служить в обмен на помилование. Э. Эйтон считает, что пешие солдаты были недисциплинированными, особенно при разграблении Кана, несмотря на строгий приказ Эдуарда III.
Вполне вероятно, что многие англичане впервые служили во Франции в 1346 году. Но сколько их было? Несмотря на широкий спектр источников, точное число людей, с которыми Эдуард высадился в Сен-Ва-Ла-Уге 12 июля 1346 года, остается неопределенным. Д. Сампшен утверждает, что их было 7.000 – 10.000, но К. Дж. Роджерс называет цифру в 15.250 человек, включая 2.700 латников, 2.300 валлийских копейщиков, 7.000 пеших английских и валлийских лучников и 3.250 конных лучников, хобеларов и других.
Это были значительные военные силы, направленные на лобовую атаку на Филиппа VI. И это был первый длинный и стремительный марш Эдуарда III в войне, который стал примером, легшим в основу английской стратегии на весь остаток века. Кан пал 26 июля, но намерение английского короля было скорее демонстративным, чем завоевательным: захват одной изолированной базы на вражеской территории было бы непрактичным. Эдуард III предпочел продвигаться все ближе к Парижу — впервые французская столица оказалась под реальной угрозой.