Несколько месяцев назад Бегюше составил план войны, конечной целью которого все еще оставалось вторжение в Англию. Он предлагал топить англичан по одиночке, атакуя суда в разгар торговой активности. Идея была не лишена хитроумия: летом нападать на соляные караваны, возвращающиеся из Бургнёфа и Геранда, осенью атаковать винные — крупные транспортные суда — между Бордо и Саутгемптоном, а между тем топить сотни мелких рыбацких барок на сельдяных банках. Наконец, следовало оказать помощь шотландцам и в довершение всего разорить английские берега.
Что касается тактики, то все основывалось на использовании узких галер, быстрых и маневренных, и на надежде, что у англичан таковых не окажется.
Ибо подвижный корабль способен разгромить десять других.
К несчастью для Филиппа VI, англичане были настроены так же. Это стало явственным в конце зимы, когда пришлось срочно направлять в Бретань флотилию из шести кораблей, чтобы вернуть в Лёр под эскортом купеческий караван — шесть каракк и сорок нефов, которые укрылись там из страха перед английской эскадрой. Зная, что в прибрежном районе находится Арундел, французские моряки не решились ни идти в Сентонж, ни возвращаться в Нормандию…
Под Слёйсом силы были равны. Исход боя разрешит не численное превосходство. Двести французских кораблей, имея на борту двадцать тысяч человек, установили блокаду. Позволив противнику господствовать на море, Эдуард III терял все. Поэтому он собрал все силы: двести пятьдесят кораблей с пятнадцатью тысячами воинов на борту, не считая матросов. Для того времени это было значительным числом. Итак, одно из величайших морских сражений в истории началось 24 июня 1340 г. в лучших традициях сухопутных боев — градом стрел и виретонов.
Командиры французской эскадры сразу же показали непонимание тактики. Раз было приказано не дать англичанам высадиться, им просто-напросто перекрыли путь в Брюгге. Генуэзец Барбавера, имевший солидный опыт столкновений с берберами, пытался убедить французских коллег, что нужно во что бы то ни стало оставить себе место для маневра.
Идите в открытое море со всеми кораблями. Если вы останетесь здесь, на стороне англичан будут ветер, солнце и прилив: они зажмут вас так, что вы ничего не сможете поделать.
Но Бегюше был упрям, а под началом Барбавера находилось всего три галеры. И французская эскадра осталась дрейфовать, свернув паруса и стоя борт к борту. Бегюше превратил флот в баррикаду.
Противники выжидали. Какой-то момент французам показалось, что враг колеблется, и они стали открыто смеяться над ним. На самом деле Эдуард III ждал прилива.
Незадолго до полудня английский флот начал продвигаться вперед, при попутном ветре, несомый приливом. Французы, зажатые на входе в Звин, морской залив, омывающий пристани Брюгге, не могли совершить никакого маневра. Впрочем, ни Кьере, ни Бегюше об этом не думали: верх глупости — они укрепили баррикаду, соединив цепями корабли, стоящие в три линии, от одного берега Звина до другого. Наконец — и этот просчет окажется самым тяжелым — они забыли, что берега населены фламандцами, а фламандцы не слишком жаловали французского короля. Лучше было бы держаться от них подальше.
Лишь четыре нефа, самых больших, стояли свободно перед баррикадой с целью вести бой. Их атаковало четыре английских нефа.
В начале абордажного боя преимущество получили французские арбалетчики, которым удалось запрыгнуть на борт английских кораблей. Впрочем, продержались они недолго: очень быстро выяснилось, что мощный арбалет, каким бы точным оружием он ни был, в ближнем бою совершенно бесполезен. Его надо натягивать и нацеливать. За то же время английские лучники выпускали по три стрелы, перебегая после каждого выстрела и ловко используя в качестве заграждений все, что обычно есть на палубе большого судна.
И часа не прошло, как положение французов стало безнадежным. Линии кораблей были захвачены одна за другой. Люди Кьере, будь они моряками или арбалетчиками, не имели иного выхода, кроме как драться ножом или топором, как пешие сержанты.
Но победа обошлась дорого, и англичане понесли тяжелые потери. Корабль, на котором ехали дамы из королевской свиты, пошел ко дну. Эдуард III был тяжело ранен, защищая с секирой в руке кормовую надстройку корабля «Томас», своего флагмана, от атаки, которой руководили лично Кьере и Бегюше. Ситуация опять-таки быстро изменилась — оба командира французской эскадры попали в плен.