Когда сэр Джон Чандос прибыл в Ангулем, он обнаружил, что правительство деморализовано быстрым крахом в Керси и Руэрге. Управление отдаленными провинциями находилось в беспорядке. Не было четкого плана кампании и очень мало войск. Сэр Хью Калвли занимался разграблением земель главных апеллянтов в Ландах и южной Гаскони — бесполезное предприятие, которое не помогло ни победить мятежников, ни удержать других. Предательство сеньора д'Альбре с большей частью его огромной сети родственников и союзников лишило офицеров принца одного из самых богатых источников военных кадров. За исключением Пуату и Борделе, которые оставались безусловно верными принцу, дворяне по всему герцогству затаились и ждали, как повернутся события, прежде чем самим принять решение. Из Англии было обещаны подкрепления. Но большинство из них все еще только собирались в Саутгемптоне[27].
Главной задачей советников принца было удержать долины рек Дордонь и Гаронна, которые были основными водными артериями, ведущими с востока на запад к Бордо, а также равнины Сентонж, Ангумуа и Пуату на западе герцогства, которые были его самыми богатыми и густонаселенными регионами и источником большей части зерна. В январе 1369 года, когда наступление герцога Анжуйского набирало обороты, Чандос решился на контрнаступление на юго-востоке. Это было смелое решение, но несмотря на интенсивный набор, в его армию не удалось найти более 500 человек. Чандос был вынужден восполнить недостачу, заключив союз с оставшимися в живых людьми из последней Великой компании. Они вновь оживились после краха англо-французского договора, и многие из них вернулись в свои старые охотничьи угодья. Главным агентом Чандоса по вербовке был Бертука д'Альбре, единокровный брат сеньора д'Альбре. Один из самых успешных профессиональных рутьеров предыдущего поколения, Бертука недавно вновь сформировал свою компанию и начал проникать в горы Оверни, возвращаясь в места своих действий после битвы при Пуатье. В январе 1369 года его убедили отвести свои отряды с холмов, чтобы подкрепить англичан в Керси и Руэрге. Чандос прибыл в Керси примерно в начале марта 1369 года и основал свой штаб в Монтобане. Через несколько дней Бертука д'Альбре переправился через Дордонь у Бержерака и вторгся в провинцию с севера[28].
Положение, в котором Чандос оказался в Монтобане, было очень неудовлетворительным. Город был самым важным английским опорным пунктом в Керси и ключом к их позиции на юго-восточной границе герцогства. Однако стены города находились в неудовлетворительном состоянии. Принц начал строить цитадель на восточном конце моста через Тарн, но в 1369 году она, вероятно, была еще не закончена. Внутри города война вызывала ожесточенные разногласия между горожанами, местные политики боролись за позиции с прицелом на перемену власти. Чандос закрепил английские позиции в нижней долине Тарна, заняв окруженный стеной город Муассак, в котором находилось знаменитое бенедиктинское аббатство, стратегически расположенное в месте слияния Тарна и Гаронны. В то же время он завладел массивной крепостью времен Ричарда I в Сен-Николя-ла-Грав, которая охраняла место слияния рек с южной стороны. Эти шаги сделали Монтобан труднодоступным по реке из Тулузы и на время сделали его положение достаточно надежным[29].
Ни одна французская полевая армия еще не ступила на территорию провинции, но к апрелю 1369 года французы готовили вторжение с двух направлений. Герцог Беррийский и маршал Сансер собирали в Оверни армию численностью около 2.000 человек, готовую двинуться на Руэрг по долине Дордони. Вторая армия была собрана Людовиком Анжуйским вокруг кафедрального города Альби в северном Лангедоке. Как и сэру Джону Чандосу, герцогу Анжуйскому пришлось прибегнуть к помощи компаний для пополнения численности. В состав армии вошли несколько знаменитых разбойников из худших лет прошлого десятилетия. Их поддерживал корпус саперов и осадный обоз из арсенала герцога в Тулузе. Общая численность этой армии точно не известна, но с учетом людей, уже находившихся в поле, она вполне могла соответствовать 4.000 или около того человек, которые, по мнению англичан, действовали по приказу герцога Анжуйского[30].
27
Калвли: Froissart, Chron. (SHF), vii, 117–18; *Gr. Chron., iii, 146. Reinforcements: Foed., iii, 861–2.
28
Froissart, Chron. (SHF), vii, 120, 122, 339; Anglo-Norman Letters, 198; Chandos Herald, Prince Noir, ll. 3933–4; Douze comptes d'Albi, i, 94 (no. 1666); cf. BN Doat 131, fols. 21–22. Бертука: Rouquette, 178; Comptes Rodez, ii, 69, 70; AC Martel EE1/23; Lacoste, iii, 206n1; *Boudet (1893), 345 (Овернь).
29
Froissart, Chron. (SHF), vii, 143–5; BN Doat 131, fols. 21–22 (Сен-Николя). Цитадель: J.-U. Devals, Monuments historiques de Montauban (1841), 49–50.
30
AN JJ 102/91; Anglo-Norman Letters, 199–200. О французских гарнизонах см., e.g., Cahors (BEC, xv, 199) и Figeac (BN Fr. 20586/32). Армии: Anglo-Norman Letters. 201; Froissart, Chron. (SHF), vii, 114, 123–4, 335, 341; *Moranvillé (1888), 221–4. Cf. Mandements, nos. 510, 525; Douze comptes d'Albi, i, 94 (nos. 1657, 1662, 1664); copy musters and receipts at AD Lot F45–8.