Почти наверняка именно Багот предложил план уничтожения дома Ланкастеров вскоре после закрытия Вестминстерского Парламента. План состоял в том, чтобы арестовать Ланкастера и Болингброка, пока двор находился в Виндзоре, и предать их смерти. Затем сговорчивый Парламент должен был отменить семидесятилетней давности статуты, отменившие приговор Томасу Ланкастеру в 1322 году. Поскольку эти статуты были юридической основой ланкастерских владений, в результате все обширные земельные владения Джона Гонта были бы переданы короне. Немногие вещи свидетельствуют о разрушении древней преданности больше, чем шаг этого человека, который был сторонником Джона Гонта, служил при дворе Болингброка, а годы спустя был похоронен под латунной пластиной, на которой он был изображен с шейной цепью Ланкастеров. По словам Моубрея, который был посвящен в ход обсуждения, план Багота был активно поддержан королем, подстрекаемым Скроупом и некоторыми из более амбициозных новых пэров, которые надеялись разделить добычу. План был отменен отчасти из-за противодействия некоторых придворных Ричарда II, включая самого Моубрея, а отчасти потому, что Моубрей рассказал о нем Болингброку. Эти два человека случайно встретились на дороге из Лондона в Брентфорд в декабре 1397 года. Моубрей сказал: "Мы оба скоро будем уничтожены". "Почему?", — спросил Болингброк. "Из-за Рэдкот-Бридж", — ответил тот. Затем он раскрыл все подробности дела. Болингброк сказал, что не может поверить, что король способен на такое предательство. Разве он не поклялся святым Эдуардом быть для него добрым господином? "Король много чего наговорил мне от имени Бога, и от этого я не стал ему больше доверять", — ответил Моубрей[1169].
Слова Моубрея на дороге в Брентфорд положили начало цепи событий, ставших известными благодаря шекспировскому Ричарду II. Болингброк доложил об этой встрече своему отцу, который в новом году предстал перед королем и потребовал объяснений. Ричард II, застигнутый врасплох, когда его планы относительно дома Ланкастеров были еще только наполовину сформированы, был вынужден отказаться от них. Он все отрицал и свалил вину на Багота, удобного и верного козла отпущения, который своевременно был прощен за свой проступок и обязался никогда больше не предлагать подобного. Ричард II обвинил Моубрея в этом провале и решил уничтожить обоих. Он вызвал к себе Болингброка и потребовал рассказать, что открыл ему Моубрей. Болингброк предъявил ему меморандум, в котором была записана встреча. Высказывания Моубрея, если Болингброк правильно их передал, были, безусловно, клеветническими и, возможно, изменническими. Ричард II признался, что возмущен тем, что кто-то считает его способным подстроить смерть герцога Ланкастера и его сына. Он распорядился передать этот вопрос на рассмотрение отложенной сессии Парламента, которая должна была состояться в Шрусбери.
Моубрей, очевидно, не ожидал этого. Он раскрыл Болингброку план Багота, поскольку рассматривал его и его отца как потенциальных союзников против короля. Теперь он пришел к выводу, что они намерены погубить его. Он устроил засаду на Джона Гонта, когда тот ехал в Шрусбери, и, по его собственному признанию, убил бы его, если бы Гонт не был предупрежден и не изменил свой маршрут. Затем он бежал, оставив Болингброка без ответа на его обвинения перед Парламентом в Шрусбери. Ричард II уволил Моубрея со службы, лишил его постов графа-маршала и адмирала Англии и приказал арестовать. Специальная комиссия под председательством герцога Ланкастера, состоявшая из врагов Моубрея, была создана на основании закона для рассмотрения этого вопроса после роспуска Парламента и наделена всеми полномочиями для этой цели. Вскоре после роспуска Парламента Моубрей сдался и был заключен в Виндзорский замок. Комиссия выслушала обоих аристократов. Болингброк расширил свои обвинения против Моубрея, обвинив его в том, что он вероломно пренебрег обороной Кале и присвоил средства короны. Переходя на тему, которая, как он должен был знать, была исключительно чувствительной для короля, он добавил обвинение в том, что Моубрей был ответственен за убийство герцога Глостера. Моубрей все отрицал. Комиссия, не имея возможности или, возможно, не желая принимать доказательства по этим вопросам, приказала разбирать их "по рыцарским законам". Судебный поединок должен был состояться в Ковентри 16 сентября 1398 года. Поскольку обвинение касалось государственной измены, поединок должен был закончиться смертью или казнью одного или другого участника[1170].
1169
Parl. Rolls, vii, 369–70 (53), 420–2 (11) (счет Моубрея к Болингброку), подтверждается в существенных аспектах CPR 1396–9, 285, 317; CCR 1396–9, 291, 292; Walsingham, Ann., 308 (Признания Багота на суде по делу в октябре 1399 г.).
1170
Eulogium, iii, 379; CPR 1396–9, 285, 317; CCR 1396–9, 249, 281–2, 291, 292; Parl. Rolls, vii, 369 (53), 389 (73), 392 (79); Usk, Chron., 48; Chron. traïson, 12–17.