Из инструкций, данных английским переговорщикам на последовательных дипломатических конференциях, ясно, что они предпочли бы более постоянное соглашение с Францией, либо общий мир, либо подтверждение длительного перемирия 1396 года. Старый проект королевского брачного союза обсуждался несколько раз, но из него так ничего и не вышло. Главными проблемами были внутренние заботы французских принцев и постоянные кадровые перестановки во французском правительстве. Герцог Беррийский, который после смерти Людовика Орлеанского в основном отвечал за отношения с Англией, с осени 1409 года был отстранен от власти. В октябре, в самый разгар напряженности, вызванной бургундскими чистками в Париже, важное французское посольство во главе с братом Жана де Монтегю архиепископом Санса ожидало в Амьене открытия дипломатической конференции, которая обещала стать самой значительной с момента воцарения Генриха IV. Главами английской делегации были назначены единокровные братья Генриха IV, Бофоры. Конференция так и не состоялась. Сначала возникла задержка, пока стороны спорили о месте проведения конференции и прежде чем этот вопрос был решен, архиепископ Санса сбежал, узнав об аресте своего брата, а один из членов французской делегации был арестован по приказу из Парижа. Вскоре после этого в Англию прибыл герольд из Франции, чтобы сообщить, что конференция отменена[317].
Когда на Большом Совете Иоанн Бесстрашный объявил о своем намерении начать войну с Англией, этот инцидент был назван одной из причин отмены переговоров. Другие причины были столь же сомнительны. Поговаривали, что были получены сообщения о наборе армии за Ла-Маншем для вторжения во Францию. Это, как вскоре поняла французская общественность, была выдумка. К этому добавился привычный перечень жалоб на захват Генрихом IV английского трона, последующие нарушения перемирия и продолжающееся заточение молодого короля Шотландии. Что скрывалось за всем этим? Трудно сказать наверняка, но, похоже, заявление герцога о возобновлении войны, призванно было укрепить лояльность новому режиму, способствовать единству среди раздробленного правящего класса и, возможно, оправдать введение новых налогов правительством, лидеры которого номинально стремились к их снижению. Присутствующим на Совете было предложено подумать о том, как можно оплатить предстоящую войну. Но в итоге о предполагаемой войне больше ничего не было слышно. Не было разработано никаких планов по ее ведению, а объявление о ней быстро забылось в связи с крахом договоренностей, которых принцы достигли между собой в декабре 1409 года. Менее чем через две недели после нового года адмирал Франции, верный бургундец Жак де Шатийон, встретился со единокровным братом английского короля сэром Томасом Бофором на границе Кале и договорился о созыве новой дипломатической конференции для возобновления действующего перемирия. Вся эта история была свидетельством непоследовательности французской политики во время беспорядков, спровоцированных переворотом Иоанна Бесстрашного в Париже[318].
Празднование Рождества и Нового года в 1409 году прошло с таким великолепием, какого при дворе не видели уже много лет. Они проходили в огромном зале Людовика Святого во дворце Сите. Король председательствовал в одежде из золотой ткани, расшитой жемчугом. Играли музыканты и пели хоры. Карл VI был в прекрасной форме. Принцы покинули свои особняки и стекались к его столу. Они пировали на золотых и серебряных блюдах, когда-то подаренных Жану де Монтегю, а теперь извлеченных из запасов опального министра. Герцог Бургундский присутствовал на празднике с большей свитой, чем все остальные придворные. Во время традиционного обмена étrennes (новогодними подарками) Иоанн подарил своим дядям и кузенам ювелирные уровни и отвесы, символизирующие его план по исправлению кривых путей королевской администрации. Это был тот вид тщеславия, который всегда нравился Иоанну[319].
317
Proc. PC, i, 302–3; Foed., viii, 571, 586–7, 601, 621; Cal. Signet L., no. 740; Monstrelet, Chron., i, 46–7; Chron. R. St-Denis, iv, 252, 280, 282–4; Baye, Journ., i, 306. Брак: Oxford, Bodley, MS Ashmole 789, fols 132–132vo (Сентябрь 1408); Foed., viii, 571 (March 1409).
318
Chron. R. St-Denis, iv, 282–4, 324; Monstrelet, Chron., ii, 53–6; Baye, Journ., i, 306, ii, 297. Châtillon talks: Foed., viii, 621, 630, 632.