Города служили катализатором восстановления сельской местности. Стены уберегли их от самых тяжелых последствий войны. Как правило, они заселялись первыми и предоставляли капитал, местные и оптовые рынки, рабочую силу. Наиболее ярким примером является Париж. В середине века город пережил стремительный экономический подъем. Важным моментом стало открытие в 1440 году ворот, которые в течение десяти лет были замурованы. Другим важным моментом стало отвоевание Понтуаза у англичан в сентябре 1441 года. В Париж стали возвращаться юристы, чиновники, купцы, ремесленники и преподаватели Университета. По оценкам специалистов, в течение последующих шестидесяти лет население Парижа удвоилось и в конечном итоге превысило уровень "золотого века" города, наступившего около 1400 года. В 1450–1460-е годы оборот ярмарок Лендит и Сен-Жермен вырос более чем в три раза, поскольку город восстановил свое региональное и национальное значение. Стоимость земли была, пожалуй, самым показательным экономическим индикатором. Лавки на мосту Менял, более половины которых в 1440 г. пустовало, начали заполняться товарами. За десятилетие после Турского перемирия арендная плата выросла в пять раз. Пустыри между улицами заполнялись за счет восстановления заброшенных и разрушенных домов.
Парижский бум ускорил восстановление одного из самых пострадавших от войны регионов страны — Иль-де-Франс. Главную роль в этом сыграли великие парижские церкви с их огромными земельными владениями и доступом к капиталу. Активное участие в строительстве принимали капитул собора Нотр-Дам, бенедиктинцы Сен-Дени и Сен-Жермен-де-Пре. Во второй половине века их усилия были поддержаны богатыми предпринимателями, имевшими средства для приобретения социального престижа, который обеспечивался владением и благоустройством земли. Еще в 1465 г. Филипп де Коммин, служивший в бургундской армии во время войны Лиги общественного блага, считал, что никогда не видел города, окруженного столь красивыми и плодородными землями. За исключением самых окраинных и сильно заросших лесом районов, опустевшие деревни были заселены, амбары и мельницы восстановлены, виноградники засажены. К 1500 г. лес и кустарник были вытеснены, а возделываемые земли вернулись к прежним масштабам. Тяга к Парижу распространилась далеко за пределы Иль-де-Франс, в Шампань, Бургундию и Босе, которые к 1500 г. в значительной степени восстановили процветание прошлого столетия[1080].
По своим размерам Париж был уникален, но динамика его экспансии отнюдь не была исключительной. Лион, который с 1417 г. находился в центре зоны военных действий, пережил впечатляющий экономический подъем в течение полувека после окончания войн. Торговые пути между Италией и Нидерландами, которые во время войн сместились на восток в долину Рейна, вернулись к старым маршрутам по Роне и Соне. Четыре ежегодные лионские ярмарки вернули городу утраченную деловую активность. Население города, сократившееся за годы войн примерно на треть, к концу века восстановилось. Подъем Лиона открыл новые рынки сбыта для близлежащих регионов, занимавшихся в основном выращиванием зерновых. Сельское население быстро росло и местность покрылась новыми домами, амбарами и мельницами[1081].
Руан пережил аналогичный ренессанс. В 1430–1440-х годах город потерял значительную часть своего населения. Отрыв от естественных рынков сбыта, расположенных на севере и востоке, сильно ударил по жителям. После 1449 года, когда город оказался под одним управлением с Парижем, и смог вернуться к своей традиционной функции перевалочного пункта, через который из всей западной Франции и бассейнов рек Сены, Марны и Йонны, доставлялись зерно и вино, а также рыба, соль и сырая шерсть, привезенные морем. Уже будучи одним из крупнейших текстильных городов Франции, Руан вновь стал важным центром торговли с Нидерландами и Северной Европой, а после договора в Пиквиньи — и с Англией. Численность населения в 1500 г. превысила максимальный показатель XIII века. Многие из небольших городов, особенно в верхней Нормандии, пережили почти такое же бурное возрождение. К концу XV в. население Дьеппа увеличилось почти наполовину, и он стал ведущим морским торговым портом Нормандии. Возрождение городов в Нормандии способствовало восстановлению нормандской сельской местности. К началу XVI века численность сельского населения Нормандии резко возросла. Стоимость земли и доходы от сельского хозяйства росли, а обрабатываемая площадь не намного уступала той, что была в начале XIV века, до эпохи великих войн и эпидемий[1082].
1080
Fourquin (1964), 273–7, 430–56; Commynes, Mém., Lib. I.8 (p. 53); Billot, 58–61; Botton & Offredo-Sarrot; Guilbert.
1081
Kleinclausz, i, 319–22, 348–54; R. Gascon, Grand commerce et vie urbaine au XVIe siècle. Lyon et ses marchands (1971), 47–9; Lorcin, 231–47, 399–411, 458.
1082
Mollat (1952), Ch. II–VI; Mollat (1979), 159; Bottin (1995), 313–14; Bois (1981), 65–6, 309–28; Plaisse (1961), 337–43.