А вот еще один отрывок из письма Шемякина:
«Место директора здешней гимназии искал прежде достойный ученик ваш, Майков, здешний помещик: если б он и теперь имел то же намерение и стал бы директором, можно бы было надеяться, что доносителей и клеветников у нас бы и в помине не было. Эдакие мерзости! Точно живем во времена Анны Иоанновны!»
1853 год, когда писалась повесть об Агафоне Чушкине, был грозным для России годом. Он ознаменовался началом Крымской войны.
Героическая оборона Севастополя вошла в историю нашей родины как яркий пример беззаветной храбрости, непоколебимого мужества, самоотверженности, горячего патриотизма русских воинов. Крымская война вместе с тем показала несостоятельность, страшную политическую и экономическую отсталость царской России, бездарность высшего русского командования, не позаботившегося даже обеспечить себя картой Крыма. Правительство не сумело снабдить русскую армию: армия была плохо одета, плохо накормлена. Среди высшего командования были воры и казнокрады. Русские солдаты и моряки защищали родную землю, не имея достаточного числа орудий, снарядов и патронов. Отсутствие железных дорог тормозило подвоз резервов.
В дни, когда началась Севастопольская страда, Николай Григорьевич Столетов кончал университет. Юноша решает посвятить себя военному делу. Он определяется в первую легкую батарею рядовым — фейерверкером четвертого класса. Никакие уговоры знакомых, советовавших ему отменить свое решение и устроиться «получше», не помогли. Обычно тихий, робкий и застенчивый, Николай проявил здесь непреклонность и решимость. Он оделся в серую шинель и стал делить с солдатами их жизнь в палатках, на биваках, в походах. Очень скоро он попал в осажденный Севастополь. Героизм, проявленный им в боях под Инкерманом, был замечен, на груди его появился солдатский георгиевский крест. После этого сражения он получает первый офицерский чин.
А во Владимире семья Столетовых с тревогой ожидает его писем, взволнованно следит за событиями в Крыму, нетерпеливо ждет окончания войны.
В Севастополе во время одного из походов Николай Столетов попал в стрелковое укрепление одиннадцатой артиллерийской бригады; где познакомился, между прочим, с Львом Толстым, командовавшим небольшим отрядом, который занимал этот временный пост.
Впоследствии Николай Столетов, ставший прославленным полководцем, и Толстой не раз встречались, вспоминали годы севастопольской обороны.
Героизм русских патриотов не в силах был спасти Севастополь. 28 августа 1855 года гарнизон оставил город. Лучшие русские люди с горечью переживали трагедию Севастополя. Все, в ком билось сердце патриота, всей душой были с его защитниками.
Но передовое русское общество вместе с тем понимало, что на полях сражений в Крыму вершится суд над николаевской Россией.
«Крымская война, — писал В. И. Ленин, — показала гнилость и бессилие крепостной России»[6]. Разъедаемая глубоким внутренним кризисом, феодально-крепостническая система обнаружила свою неспособность противостоять натиску передовых буржуазных государств. Уже в годы Крымской войны стал нарастать общественно-политический подъем. По всей стране прокатилась волна крестьянских восстаний. После войны экономические тяготы, которые несло русское крестьянство, стали особенно гнетущими, классовые противоречия в городе и деревне обострились. Крестьянское движение непрерывно возрастало. Наиболее дальновидные из царских политиков понимали, что по-старому управлять страной нельзя. Поражение в Крымской войне поставило царскую Рессию перед необходимостью отменить крепостное право. Выступая перед московскими дворянами, Александр II, сменивший на престоле Николая I, сказал, что лучше отменить крепостное право сверху, нежели дождаться того времени, когда его начнут отменять снизу.
Молодость — великолепное чувство, все успеется, на все хватит времени, но все же надо поторопиться выбраться на свою дорогу. Как трудно приходится, когда в зрелые годы узнаешь, что ты живешь не так, как должен был бы жить!
Изучая биографию великого человека, хочется определить то время, тот миг, тот момент, когда он окончательно убедился в том, что его назначение — быть писателем, физиком, музыкантом, государственным деятелем. Когда, скажем, мальчик Коля Пирогов понял, что его назначение в жизни лечить людей; когда сын вюртембергского офицера Фридрих Шиллер узнал, что он рожден для того, чтобы писать стихи, сочинять пьесы? Иногда понимание цели своей жизни приходит очень рано. Уже пятилетний Моцарт сочинял музыку. Канова создал свою первую скульптуру, когда ему было четыре года — он слепил из куска сливочного масла льва. Карл Линней рассказывал, что растения сделались его страстью, как только он чуть ли не из колыбели попал в сад. Д’Аквилль, увидев в 12 лет географическую карту, понял, что должен стать картографом.
Выбор профессии, особенно тогда, когда тебя интересует многое, когда ты одарен многообразными талантами, пожалуй, не легче, чем задача, которую в сказке злой царь задает Ивану-царевичу, — узнать Василису среди ее сестер, как две капли воды похожих на нее. Вот они стоят перед тобой, все красивые, все прекрасные, но только одна из них твоя настоящая суженая, твоя Василиса Прекрасная.
Именно в таком положении был Столетов. Мальчик был многообразно одарен — по всем предметам неизменное «5».
А увлечения мальчика! Глядя на то, чем увлекался мальчик, можно равновероятно предположить, что он станет писателем, а может быть, пианистом, а кто знает, может быть, ботаником или историком. Только в последние гимназические годы выяснилось, что же все-таки больше всего увлекает мальчика. Математика и в особенности физика становятся его любимыми науками.
Физика! Как величавы и всеобъемлющи ее законы! Сфера действия сил и явлений, изучаемых ею, — весь мир, все мироздание.
Трепетание маятника карманных часов и колыхание океанских волн, мерцание гнилушки и ослепительное пылание солнца, кружение колес машин и стремительный бег планет, пение скрипки и грохот взрывов, рождение бисера искр в электрической машине и возникновение гигантских молний, мягкое тепло дыхания и жар плавильных печей, упрямство стрелки компаса, смотрящей всегда на полюсы, и притяжение железного гвоздя к магниту — все, все это подвластно законам, открытым физиками.
Механика, учение о теплоте, акустика, оптика, учение об электричестве и магнетизме — как поразительно разнообразна физика! Недаром когда-то философией природы называли науку, которая потом стала именоваться физикой.
Законы, управляющие физическими явлениями и процессами, необходимо знать и астроному, и геологу, и химику, и врачу, и метеорологу. Физику должен знать и инженер. Ведь она основа всех инженерных наук. В разнообразные двигатели, машины, станки и сооружения воплощаются победы, одержанные физиками. И как увлекательна романтика борьбы за открытие тайн природы!
Саше посчастливилось: полюбившиеся ему науки— математику и физику — он изучал у человека талантливого. Учитель Н. Н. Бодров, как и Соханский, окончивший физико-математический факультет Московского университета, принадлежал к числу тех преподавателей, которые были исключением среди педагогов владимирской гимназии. Он не только хорошо знал свое дело, но и занимался им с увлечением. Он стремился вести свои предметы как можно интересней и живей. На уроках физики он даже показывал опыты — в тогдашних гимназиях это было редким явлением.
В физическом кабинете гимназии было довольно много приборов — почти двести приборов. Этот «физический кабинет был обязан своим существованием трудам и усилиям почетного попечителя С. Н. Богданова», — так писали когда-то «Владимирские губернские ведомости».