План базилики св. Константина и Елены (по А.Л. Якобсону)
Пол центрального нефа состоял из больших каменных плит, в боковых же нефах найдены остатки мозаики. Входили в храм с западной стороны через нартекс (притвор), тоже разделенный на три части, каждая из которых имела вход в соответствующий неф. Храм неоднократно горел и восстанавливался, в последний раз — в конце XIV или начале XV в.
Как показали археологические раскопки, проведенные недавно в районе центральной абсиды, базилика эта построена в XIV в. на месте другой, возведенной намного ранее. Абсида более древнего храма, открытая при недавних раскопках, выступает с наружной стороны из-под основания более поздней.
Об убранстве храма и его архитектурных деталях мы можем судить на основе данных археологических раскопок. Установлено, что вход был приподнят над окружающей площадью, а вблизи двери из нартекса в базилику лежала известняковая плита с круглым гнездом для стояка, на котором вращалось дверное полотнище. На плите — следы долгого употребления. Два криволинейных каменных блока остались, по-видимому, от арочного перекрытия входа. Такой же камень оказался и при двери из нартекса в северный неф. Там же из завала стены извлечено несколько каменных «клиньев» арки и много мелких обломков известняковых плит, декорированных «плетенкой» и некогда обрамлявших портал.
Внутри храма обнаружено множество других архитектурных деталей разных строительных периодов. Интересны в историко-археологическом отношении обломки византийско-коринфских капителей V–VI вв. из проконнесского мрамора. Такие колонны и капители были широко распространены на всей территории Византийской империи и за ее пределами. К VI в. относится и ряд других архитектурных деталей: обломки пилястр[15] от предалтарной преграды, изготовленных из известняка, база колонны из проконнесского мрамора, фрагмент капители с широколистым аканфом[16] (из этого материала) и т. д. Как уже сказано, полы в боковых нефах были мозаичными. Материалами для мозаики связанной, по всей вероятности, с первым строительным периодом базилики, послужили белый привозной проконнесский мрамор, черный базальт, красный сланец.
Несколько слов следует сказать и о найденной здесь разнообразной посуде. Заслуживают внимания фрагменты раннесредневековых амфор и донышко поливной чаши из белой глины с рельефным орнаментом, покрытым зеленовато-желтой поливой.
Нельзя не упомянуть также о вещах из железа, в частности больших кованых гвоздях с почти квадратной шляпкой, по-видимому, для скрепления стропильных ферм. В значительном количестве попадались гвозди малого и среднего размера (от опалубки кровли), дверные петли и т. д.
В самом храме (в его полу) археологами открыто и обследовано множество могил. Здесь на протяжении почти тысячи лет непрерывно хоронили каких-то знатных особ — то ли церковных служителей, то ли каких-то представителей княжеского рода.
Могилы за пределами базилики залегали как бы в три яруса, перекрывавших друг друга. Нижние (т. е. наиболее ранние) могут быть отнесены к XI–XII вв. и самому началу XIII в. Инвентарь их весьма ограничен: медные колечки, железные нательные кресты, медные и серебряные пуговицы в виде полых шариков с петлей.
Прочие находки единичны: просверленная бронзовая монета, служившая украшением, верхняя створка бронзового позолоченного креста — энколпия (хранилища «святых» мощей), обрывок головного убора и т. д.
Второй ярус датируется XIII–XIV вв. Погребальный инвентарь здесь еще незначительнее, многие могилы давно ограблены. Сохранились кое-какие вещи лишь в четырех из них: монеты XIII–XIV вв., пастовые бусы, медная пуговица в виде полого шарика с петлей, серебряное кольцо и пр. Интересна костяная накладка резной ажурной работы в виде цветка в обрамлении из дубовых листьев, заключенная в квадратную рамку. Такие пластинки были распространены в средневековом Китае и представляли собой украшения поясов. Тут же оказалась и татарская монета XIII в.
В верхнем — самом позднем — ярусе погребальный инвентарь совсем ничтожен. Найдены лишь позолоченное колечко со щитком, медная татарская монета и серебряный гвоздик.
К востоку от храма расположено еще одно христианское кладбище XIV–XV вв. с резными надгробиями.
Севернее храма, за галереей, была крещальня, сооруженная одновременно или почти одновременно с первоначальной базиликой. Позднее крещальню переделали в небольшую часовню, и тут, как и у западной стены и в северной галерее, появилось кладбище.
Наиболее интересная из сохранившихся церквей Мангупа находится вне его стен — в пещере над главной дорогой к восточным воротам. К ней вел уже упомянутый потайной выход из города по узкой незаметной расселине. Естественный грот перед храмом был использован в качестве своего рода двора. Во время больших церковных праздников и стечения богомольцев высеченный в скале небольшой храм, конечно, не мог вместить всех, и часть прихожан слушала богослужение, стоя на этой площадке. В противоположном ее конце, против храма — кельи настоятеля и других служителей культа. Тут же усыпальницы, тоже вырубленные в скале.
Обломки мраморных резных капителей (из раскопок базилики)
Внутри церковь была архитектурно оформлена карнизом, арками, пилястрами. Предалтарную преграду украшали ярко расписанные декоративные выступы и рельефные пояски. В полу выдолблено несколько корытообразных могил, поверх которых лежали некогда массивные каменные плиты. Можно предположить, что храм служил княжеской усыпальницей.
Алтарную абсиду, нишу в ней над престольным камнем, переднюю часть алтаря, арку, отделяющую алтарь от основной части помещения, покрывала некогда роспись32. В настоящее время сохранность ее очень плохая, кое-где уцелели лишь фрагменты.
Осколки поливной посуды (из раскопок базилики)
Слева и справа от ниши с образом Христа-отрока и крестом изображены святители ("отцы церкви") в светлых, покрытых крупными крестами облачениях, каждый со свитком в руке. Над святителями — в конхе ("раковине") абсиды — еще недавно была целая композиция из пяти человеческих фигур и помещенных между ними херувимов с алыми крыльями. В центре этой картины — Христос с приподнятой для благословения правой рукой, на коленях, в левой его руке Евангелие. Другие участники сцены, расположенные попарно по обе стороны от Христа, почти неопределимы. Фигуры сильно фрагментированы, лики и сопровождающие их надписи уничтожены.
Интересна роспись на плафоне арки. В центре — медальон с так называемым Знамением — поясным изображением Марии с воздетыми руками. По обе стороны от нее — два библейских пророка в коронах и пышных царских облачениях. Лик одного из них поражает своим живым портретным характером.
В росписи храма, датируемой XIV–XV вв., т. е. временем расцвета княжества Феодоро, прослеживается влияние итальянского искусства, носителями которого в Крыму могли быть венецианцы и генуэзцы.
Иконографическая схема и композиция фресок обычны для эпохи развитого средневековья. Образы их, нередко высокохудожественные, размещаются поярусно, в разных частях храма, сообразно положению каждого в сложной и многостепенной небесной иерархии. В целом роспись храма изображает "царствие небесное", однако в ней нетрудно узнать спроецированное на небо царство земное, т. е отражение человеческих социальных отношений. Посредством такой картины наглядно пояснялась идея незыблемости и святости земной феодальной структуры средневекового общества. Верующим феодальный строй представлялся как бы продолжением такого же небесного устройства: бог на небе в роли верховного всемирного владыки, а на земле князья или епископы в качестве его вассалов, но в то же время сеньоров по отношению к нижестоящим смертным. В этом главный смысл подобных композиций, вознесенных на стенах и сводах храма высоко над молящимися, кстати, тоже занимавшими строго определенные места, соответственно социальному положению каждого.
15
Пилястра — плоский вертикальный выступ на поверхности стены, повторяющий обычно все части и пропорции колонны.
16
Аканф, или акант, — растение с красиво изогнутыми зубчатыми листьями, послужившими прообразом одноименного декоративного мотива в античной и средневековой архитектуре.