– Никто и не сомневался, – выдал Ваня и отправился на кухню заедать стресс.
Я в который уже раз пожала плечами. Сволочи. Но понять их можно.
Что делать, если у тебя ни особых талантов, ни ума, ни фантазии, а есть только хитрость, подлость и пронырливость?
И неистребимое желание жить хорошо?
Гриша Храмов хотел. И нашел выход, пусть за счет брата, пусть пришлось приговорить его жену и сына, ну так что ж? Он ведь все для блага семьи делал…
Таких отговорок можно придумать сотни и тысячи. И на благо семьи, и он лучший глава, и он заботится о своих детях, и Сережка бы все по ветру пустил, и…
Красивые слова. И подленькие мелкие мысли, которые они прикрывают.
В глаза Гриша хотел сказать мне: «Чего ты приперлась, стерва? И что с тебя можно поиметь полезного? Для меня любимого, лично?»
В глаза я ему хотела сказать: «Вали отсюда, сукин кот! И чтобы духу твоего рядом не было, не то будешь кастрированным котом!»
А вместо этого поулыбались и разошлись.
Великая вещь – дипломатия!
– Мария Ивановна, вам письмо.
– Благодарю, – кивнула я лакею, который протянул мне на подносе конверт из плотной голубой бумаги.
– Курьер ждет ответа.
– Курьер?
– Да, госпожа.
Взяла, посмотрела на печать.
Хм?
Герб Горских.
– Отец объявился? Ладно, накормите пока человека, и пусть подождет. Сейчас напишут ответ.
Я решительно сломала воск, хрупнувший под пальцами, и достала из конверта лист надушенной бумаги. Пробежала строчки глазами.
Н-ну, папаша!
В самых вежливых выражениях мне сообщалось, что завтра с утра отец ждет меня у себя дома. В гости. Лучше – с внуком.
Можно и без внука, поскольку речь будет идти о моем будущем.
Зар-раза!
Поборола желание кинуть бумагу в камин. Села за стол и выдернула лист бумаги из толстой пачки.
«Папаша!
Мать твою, гиену суматранскую, какого хрена ты лезешь, куда тебя не просят?! Ноги вырву и в уши вставлю, руки поотшибаю…»
Дописала. Прочитала. Решила, что надо немного подправить, – и застрочила, переводя с доходчивого на дипломатический.
«Отец!
Прошу прощения за то, что не смогу прибыть к вам для обсуждения моего будущего…»
Пусть дискутирует на эту тему с Романовым. Думаю, Игорь Никодимович – собеседник вполне приятный, отзывчивый, а главное, умеет очень доходчиво объяснять некоторым людям, что они неправы в своих устремлениях. И нуждаются в устремлении в другое место.
Отдала письмо посыльному и вычеркнула Горских из общего списка.
Но не быстро ли вся эта компания активизировалась? Вчера я приехала, вечером дала объявление в газету, то есть сегодня оно появилось в утренних сводках – и уже подсуетились?
Не рановато ли?
Чего всем от меня надо? Хотя я и так догадываюсь.
К вечеру доставили письмо от Романова.
Игорь Никодимович сообщал, что навестит меня завтра с утра. В десять часов, если я могу его принять. Я отписала, что буду счастлива его увидеть, и отослала письмо.
И ведь правда – буду счастлива. Хоть один приличный человек среди этих всех… даже скунсами не назовешь! Чтобы не оскорблять животное!
А что профессия у него такая – глава тайной канцелярии при его величестве, так кто-то и этим заниматься должен. Тащить и не пущать. Не то всю страну растащат и запустят.
К ужину явился Благовещенский и был принят с улыбками всех домочадцев.
– Александр Викторович! – как родному обрадовался Ваня.
Петя просто повис у мужчины на руке, а мелкие что-то пискнули и согласованно направились проситься на ручки.
Я невольно загрустила.
Да, в доме нужен мужчина. Будь ты хоть трижды феминистка, а нужен… Особенно когда у тебя на воспитании аж четыре пацана разных возрастов.
– Мария Ивановна.
Мне достался поцелуй ручки и букетик фиалок. Я с благодарностью приняла и пригласила Благовещенского поужинать с нами.
– Признаюсь, я на это и рассчитывал, – признался он. – В моем доме пока еще нет кухарки, а есть то, что приготовит мой денщик, можно только в походе. И в ресторацию идти неохота было.
Я улыбнулась.
– Тогда вы пришли по адресу – и вовремя.
Подобные шуточки тоже уместны только между своими. Но Благовещенский уже и был для меня в числе «своих».
Ужин подали быстро, блюда радовали и вкусом, и запахом. Мужчины нахваливали кухарку, а Благовещенский послал ей на кухню рубль от щедрот.
Все было тихо, мирно и спокойно, пока в столовую не вошел очередной лакей.
– Мария Ивановна, вам доставили…
– Несите сюда, – со вздохом распорядилась я, отодвигая тарелку с ухой из стерляди.