— Общество Мунди?
— Да. Ну и кое-что сам придумал.
— Дельно, дельно! Вспомнил, мне Блиох рассказывал, в Северо-Американских Штатах укладку применяли, еще во время войны в шестидесятых… Так… — Иван Михайлович пересел за письменный стол, открыл чернильницу. — Я сейчас напишу записку Бубнову, Сергей Федоровичу.
— А кто это?
— А вы не знаете? — Сеченов удивленно на меня посмотрел. — Это глава комиссии общественного здравия при московской городской думе. Все частнопрактикующие врачи в ее ведении. Без одобрения Бубнова ничего не получится.
Тут я чуть не выругался. С трудом сдержался. Ах, как красиво Назаренко меня на пять рублей развел. Оказывается, частные врачи вообще не подчиняются МВД — только государственные. Далеко пойдет!
— Что же касаемо финансирования, — Иван Михайлович задумался. — Тут я тоже могу помочь. Подрастрясти наших толстосумов вполне можно, знаю некоторых, которые могут дать денег. Кстати!
Сеченов промокнул записку пресс-папье, подал ее мне:
— С одиннадцатое по семнадцатое число в Москве пройдет съезд русских естествоиспытателей и врачей. Я там в числе организаторов и запишу вас с докладом на шестнадцатое. Уж извольте рассказать коллегам о вашей скорой помощи!
— Продолжительность?
— Минут пятнадцать… хватит?
— Для основных тезисов достаточно.
Ну что же… Дело, похоже, сдвинулось.
Отгремели праздники, наступили крещенские морозы. В приемном кабинете, несмотря на все разожженные печки, стоял натуральный дубняк. Принимали пациентов, надев полушубки прямо на врачебные халаты. Да и посетителей было совсем мало — народ прятался по домам. А те, кто не прятался — очень быстро зарабатывали обморожения. Которые лечились либо растираниями, либо при второй стадии — вскрытием гнойных пузырей. Вот тут-то и пригодились первые партии стрептоцида, что выдали студенты. Я использовал антисептик с условием, что могу записать данные пациента в лабораторный журнал, и человек готов сфотографировать свои пострадавшие ноги или руки в соседнем фотоателье. Так сказать «по итогам лечения». Многие соглашались. Трое железно. Мне для начала и того довольно.
Пока затишье, наверное, надо начать продвигать свои идеи. А то откладывать на завтра скоро в привычку войдет. Ведь кроме меня некому. Просто никто не знает.
А у меня уже почти есть с чем идти к местной большой фарме. Вот только спросить у кого-нибудь поддержку, обзавестись связями, чтобы меня не облапошили еще в приемной.
И за этими рассуждениями я убедил себя, что надо трудиться, а не ждать момента, когда о возможностях только в мемуарах останется написать.
Отправил Бестужевой с вечера местную эсэмэску под названием «записочка», за пятак мальчишка доставил, мол, будет ли удобно, если сегодня? И получил ответ тем же способом, что вполне себе да, ждут в течение дня.
И вот я собираюсь, Вика что-то пишет, охраняя мой покой из приемной, и вдруг дверь хлопает. Неужели, соответствуя закону подлости, пациент? Оказалось, что наоборот, арендодатель. Встретил, поздоровался с Пороховщиковым. Ведь в этом году я его не видел еще. И за поход в ресторан не поблагодарил. Так что начал я с поздравлений и благодарностей.
— Не стоит, — махнул рукой Александр Александрович. — Это я должен извиниться. В первую очередь перед дамой. Виктория Августовна, — он склонил голову, слегка, но вполне заметно, — мне искренне жаль, что ваш отдых был испорчен столь вопиющим образом. Поверьте, я приму все меры, чтобы негодяя наказали — полиция уже им занимается.
— Не стоило беспокоиться, — ответила Вика, тоже чуть кивнув. Но тон! Наверняка у них в пансионе специальные занятия проводили.
На этом цирк закончился. Просто я утащил Пороховщикова к себе, усадил за стол, и начал агитировать за скорую помощь. Вот странное дело: все соглашаются, что начинание очень хорошее и нужное, а после таких чудесных слов говорят «но». Вот и Александр Александрович сразу заявил, что пока денег не даст. Некуда, и нечему. Вот принесете хотя бы черновые бумаги, будем думать. А до тех пор — нет.
Примерно на такое я и рассчитывал. Если бы богатые давали деньги на все благие дела, то давно стали бы бедными. А тут надо подумать — получится ли снизить налоги, уменьшить накладные расходы, получить бюджетное финансирование, укрепить связи и поднять престиж. Мне богачом бывать не приходилось, так что могу лишь предполагать, какие мысли у них в голове.
И только после этого я перешел к главному.