Побитый, с гудящими ногами, сразу после того, как закинул Талль в Хамовники — отправился на Мясницкую. Пора было нанести визит господину Зубатову.
— На ловца и зверь бежит, — встретил меня пословицей Сергей Васильевич в своем кабинете.
Охранное отделение не произвело ужасающего впечатления. Почти все в штатском — заметил лишь парочку жандармов в синей форме, вид и атмосфера абсолютно чиновничья, каких-то арестованных злодеев в кандалах я тоже не увидел. В основном народ бегает с папочками, курит папиросы в коридорах у форточек, о чем-то тихо сплетничает на ушко.
— Вот кстати, анекдот свежий про зверей услышал, — я решил немного рассмешить мрачноватого Зубатова. — Заяц и медведь сидят в тюрьме. Открывается дверь камеры, и в нее вталкивают верблюда.
— А ты говоришь, Миша, здесь не бьют. Посмотри, что с лошадью сделали!
Анекдот пришелся по вкусу, Сергей Васильевич громко, запрокинув голову рассмеялся. Видимо, тюремная тематика тут актуальна…
— Расскажу Бердяеву — ему понравится.
Похоже, Зубатов говорит не о философе, а о главе московской охранки.
— Ну что же… Поздравляю вас, доктор! Сергей Александрович одобрил ходатайство, вот указ на ваш счет. Великая княгиня Елизавета Федоровна очень прониклась, хлопотала за вас.
Мне была подана бумага с вензелями. Я быстро ее проглядел. Ага, разрешение открыть «Русскому медику» больницу скорой помощи на 20 коек, сроком на год, с правом «пользования» экстренных больных по всему городу. Оказать МВД содействие, отчет по итогам работы перед медицинским комитетом Думы. Ой, даже финансирование предусмотрели. Два рубля за каждого больного, в случае если госпиталь задействован при эпидемиях. Честно сказать, это даже больше, чем я ожидал. Можно открыть два отделения — мужское и женское. И в них тестировать лекарства. Вообще никто не подкопается — экскурсии врачей можно водить.
— У вас уже есть бюджет учреждения? — поинтересовался Зубатов, пока я раздумывал.
— Что? Ах, да. Но теперь надо перерасчитать его — отделения с койками, это совсем другой коленкор.
— Евгений Александрович, — Зубатов постучал карандашом по столу, привлекая мое внимание. — Вы же понимаете, что я не просто так оказал протекцию вашему прожекту?
Понимаю ли я? Разумеется. Все в этом мире живет по принципу — ты мне, а я тебе. А если что-то и выбивается под соусом альтруизма, доброты и прочей болтовни из этой концепции, то на выходе оказывается в итоге просто запредельная цена.
— Догадываюсь, — коротко произнес я.
— Ваши сотрудники будут уведомлять моего человека о всех подозрительных пациентах. Ну что же вы так нахмурились? Обычная практика, во всех госпиталях точно так же оповещают охранное отделение, уж будьте уверены!
— Все это как-то…
— А вот не надо этого нашего дворянского чистоплюйства! — теперь уже нахмурился Зубатов. — Тонкий слой налета цивилизации в России. Очень тонкий. А там, внизу, — чиновник ткнул карандашом вниз, — ад кромешный дикости, которая вот-вот опять выплеснется на улицы.
Вот даже не сомневаюсь — ждать осталось недолго. Только казачьей плеткой дикость не победишь. Только ожесточат народ.
— Что же… правила мне ясны.
— Вот и отлично. И не переживайте вы так! У всех есть заботы, неприятные хлопоты. У всех!
— Кроме тех, кто с биркой на большом пальце ноги, — вздохнул я.
— Это вы кого имеете в виду?
— Мертвецов, конечно. Лежишь себе в морге, и никаких забот.
Закончив в Зубатовым, я поехал по аптекам. Надо было определить самую крупную сеть и закинуть в нее «удочки» — повстречаться с владельцами, обсудить перспективы сотрудничества. По дороге я заглянул в арбатскую типографию забрать готовые визитки. Мне их сделали по высшему разряду — с моим портретом с одной стороны и змеей, пьющей из чаши с другой. Вверху было написано «Товарищество „Русскій медикъ“». По центру — имя с отчеством и фамилия во второй строке. Внизу адрес. Домашний. Конечно, хотелось бы указать и телефон, но у меня его пока не было. Сначала надо найти помещение, в котором можно разместить скорую, потом заказать проведение туда телефона. Еще и в очереди подождать. Прямо советскими временами повеяло.
В аптеках я первым делом интересовался, кто поставляет то или иное лекарство, каков спрос на него. Представлялся коммивояжером, который хочет предложить новое средство от кашля. Сезон респираторных заболеваний был в самом разгаре: народ накупался в прорубях, нахватал себе разных болячек… Это работало, со мной делились полной картиной, которая, честно сказать, не радовала. На первом месте по продажам, если не брать микстуры, была касторка и рыбий жир. Их врачи прописывали практически всем, особенно больным рахитом, туберкулезом.