— Помогите! Сил нет терпеть… ААА!
Так… делаем укол морфия. Сразу в шею, чтобы побыстрее. На такой травме это, конечно, как слону дробина, но ведь переборщить легко, а случись остановка дыхания — мы тут снаружи только помолиться сможем. Теперь пытаюсь перетянуть конечности. Зажевало ему сразу левую ногу и правую руку. Видимо, упирался ею. Раздробило в кашу — если выживет, то инвалид на всю жизнь. Тут стопроцентная ампутация, причем нога под пах.
Перетянул поверх костюма, как смог, на руке поближе к локтю. Обратно вылез словно вампир, напившийся крови. Рабочие даже отпрянули прочь.
— Как он там? — поинтересовался Доброклонский. Который не изъявил никакого желания лезть в машину. Оно и ясно — не по чину действительному статскому советнику пачкаться. А вот Склифосовский не побрезговал. Жестом затребовал мой халат, уточнил обстановку.
— Раздроблены левая нижняя конечность до уровня нижней трети бедра и предплечье правой руки, до локтя практически. Сделал укол морфия и наложил жгуты. Надо ампутировать на месте, но там не развернуться совсем… Придется сначала доставать.
Я посмотрел на Степана, тот покивал: «Потороплю их там», — пошел к выходу. Пока Склифософский лазил в машину, я отошел в сторону, попытался хоть немного очиститься от крови. Вернувшись, потребовал брезент. Если подложить его под «зажеванного», то можно будет сразу на нем и увезти в заводскую повозку, которую уже подготовили возле ворот.
Доброклонский позвонил с заводского телефона в клинику, приказал готовить все к ампутации. А тут и новый домкрат принесли. Но быстро вице-директора не вытащили. Еще полчаса рабочие возились с заклинившим механизмом, Островский очнулся, опять орал. Поколебавшись, сделал второй укол морфия.
— Николай Васильевич, — обратился я к Склифосовскому, когда вернулся обратно в валу. — Сегодня на ужине был Адольф Александрович Реммерт — главный военно-медицинский инспектор.
— С чего бы вы его вдруг вспомнили? — удивился врач.
— Мы часто накладываем жгуты на авариях разных, — пожал плечами я. — Это быстро, это работает. Почему бы не предложить армии простую носимую аптечку? Жгут, бинт, таблетки с активированным углем… Прямо так, с наскоку не скажу, но думаю, что было бы полезно.
— Уже начались поставки угля в аптеки? — Склифосовский вытер кровь со щеки. — Я, признаться, что-то слышал от московских коллег.
— Начались. Там очень простая технология производства. У Келера освоили буквально за неделю.
Николай Васильевич подхватил меня под локоток, отвел в сторону, подальше от матерка работяг.
— Скажите откровенно! Хотите заработать на бюджетных ассигнованиях?
— Может, и хочу, есть на что потратить, — пожал я плечами. — Но еще больше хочу, чтобы умирало меньше русских солдат.
— Неправильно наложенный жгут ведет к ампутации!
— Даже при ошибках, вреда от него будет сильно меньше, чем от умерших от потери крови. А обучить солдат правильно накладывать — не так уж и трудно.
До русско-японской войны времени полно — можно устроить прямо военно-полевые курсы оказания первой помощи, выделить во взводах ответственного за эвакуацию раненых. Что-то вроде санинструктора.
Склифосовский достал записную книжку из пиджака, карандаш. Что-то себе записал.
— Поговорю с Адольфом Александровичем. Он мне кое-чем должен, думаю прислушается.
Обратно ехали вдвоем. Полуживого Островского достали, померили давление. Потом забинтовали и зашинировали чем могли из подручных средств. Ампутацию на месте решили не проводить — потеря времени намного больше, да и условий для этого… Благо, на заводе полно материала для изготовления кустарных шин. Вот тоже поле непаханное. Сделать типовые шины и костыли, да еще раздвигающиеся и раскладывающиеся — не бином же Ньютона.
В пролетке Склифосовский рассуждал о прогрессе. Как быстро движется вперед медицина, как скоро начнут лечить все болезни и наступит полное земное счастье. Вот вроде бы умный человек, много достиг. А нотка идеализма проскальзывает.
— Вы, Евгений Александрович, читали доклад Попова на тему отношения металлических порошков к электрическим колебаниям?
Я сначала не понял, о чем говорит врач. Потом догнал — про радио.
— Если прибор Попова установить в каждый медицинский экипаж и пустить их курсировать по городу…
— То потребуется еще и специально обученный человек, чтобы расшифровывать азбуку Морзе, — засмеялся я. — Нет уж, подождем, когда научатся передавать электрическими колебаниями голос.
— Думаете, освоят?