Дмитрий Леонидович встречал лично. Я из окна купе увидел, как он быстро вышел из клубов пара у тормозящего паровоза. Оставил Кузьму с чемоданами, а сам как белый человек пошел на выход с пустыми руками. Вот поэтому я не буду изобретать тележку с колесиками — нечего отбивать кусок хлеба у носильщиков. Раз до такой простой вещи не додумались до сих пор, значит, еще не время.
Романовский прямо засветился от радости, узрев меня. Тяжела, видать, шапка Мономаха. И здание найди, и подбор персонала начни, да и бумаги оформи. В то время как совладелец винишком на югах балуется. Зато у меня денежки. На авансовый платеж, да и так, по мелочи, чтобы соответствовать.
— Поехали, — схватив под руку, потащил он меня к стоянке извозчиков, едва мы поздоровались и я убедился, что Кузьма ничего не забыл в вагоне.
— Куда?
— К нам, я же писал!
— Не хочу стеснять. Твои же приехали?
— Да.
— Ну вот, представь — малолетние баламуты и так по стенам бегают, а тут еще и я мешаться начну. Давай лучше в гостиницу. Чтобы с телефоном, и попристойнее.
— Даже не знаю, — Дмитрий Леонидович задумался. — Слышал, в «Англии» очень хорошо, но и просят там… Или может, не такую дорогую?
— Нет уж, желаю нежиться в роскоши, — улыбнулся я.
Кузьма с Тубиным ехали в пролетке попроще за нами, а я просто занимался тем же, что и все туристы — глазел по сторонам. Вот приживусь немного, начну взирать на окрестности с равнодушием, не замечая красот вокруг нас. Разговоров никаких не вели — так, про погоду и поездку на воды, сравнивая наши впечатления.
Поначалу я на название и внимания никакого не обратил: у нас любой клоповник если не «Париж», то «Берлин», на худой конец — «Варшавская». И только когда извозчик повернул на Исаакиевскую площадь и остановился у входа, я внутренне ахнул. Это же «Англетер»! Вот так символ!
Роскошь сразу же бросилась в глаза. И швейцар здесь выглядел не меньше чем вице-адмирал флота, и мундир у хлопчика, который моментально выскочил за моими чемоданами, явно не в лавке готового платья приобретен был, а подогнан по фигуре. За стойкой восседал молодой человек, который на парикмахера, наверное, больше тратил, чем я. И на лице не дешевая услужливость, а достойное джентльмена желание помочь.
Сразу начали интересоваться, какой вид из окна предпочитаю, да надолго ли. Короче, прием оказали, в стиле хорошей пятизвездной гостиницы. Приветственный бокал разве что не принесли.
— А номер пятый свободен? — вдруг брякнул я совершенно спонтанно.
— Очень хорошее расположение. Извольте, во второй этаж, — показал на лестницу портье. — Вас проводят.
На английский манер — белл-бой. А по-русски как? Носильщик? Или багажист? Короче, вот этот парень на пару с Кузьмой притащил чемоданы к двери, и распахнул ее передо мной.
— Добро пожаловать!
И начал процедуру ожидания копеечки — распахивать и закрывать двери, шкафы, демонстрировать наличие воды в нужных трубах, и прочее. Я прервал экскурсию полтинником и сел в кресло напротив Дмитрия Леонидовича.
— Не против, если я тоже сюда на время перееду? — улыбнулся он. — Всю жизнь мечтал пожить во дворце.
— Это сколько ж уборки тут? — подал голос с другой стороны баррикады Кузьма. — Пыль протирать замучаешься с этих финтифлюшек.
Впрочем, в комнате для прислуги, куда заселялся мой слуга, обстановка была существенно скромнее. Да и безопасника поселили не в люкс.
— Это ненадолго, — успокоил я компаньона. — Надо искать место для постоянного жилища.
— Можно занять один из флигелей в нашем здании.
— Посмотрим, что там. В конце концов, мы еще сделку не завершили. Давай так — пообедаем, потом займемся делами.
— Обед у нас! — сообщил Романовский. — Лида там затеяла что-то грандиозное!
— Тогда дела, возможно, придется сдвинуть на завтра, — улыбнулся я.
Я подошел к окну, вгляделся в непривычную синь питерского неба. Никакого тебе дождя, привычных серых облаков…
Листья уже начали желтеть, на улице извозчики подбирали за лошадками конские яблоки. А ведь в этом самом номере Есенин умер! На автомате произнес: