Крепость не впечатлила. Дура здоровая, но видели мы и побольше. А так — стены, ворота, башенки. Туристам зайдет, да и киношники наверняка такую натуру не пропустят мимо. А я развернулся и пошел вниз, к Майну. Не спеша, не хватало еще с мокрой спиной на сквозняке сидеть. О, режим деда включился — начал задумываться о здоровье и безопасности. Стареем, профессор. Или это что-то другое? Здравомыслие, например.
Атмосфера в лаборатории несколько отличалась от вчерашней. Накануне все было неторопливо и планомерно. Параметры, опыт, результат. Повторить до мелькания в глазах. А сегодня? Все какие-то слегка взбудораженные, голоса чуть громче, слова произносятся чуть резче. Так бывает перед большой пьянкой, когда последние приготовления вот-вот должны закончиться, и все участники с нетерпением ждут первого тоста. На языке начинает чувствоваться вкус напитка, глаза тянут из тарелки бутерброд, которым закусывать будут. Короче, праздник случится совсем скоро.
Я под ногами путаться не стал, вышел в коридор и встал у окна. Смотреть, собственно, там было не на что — вот пробежал мальчик из лавки, прижимая обеими руками сверток к груди, чуть не столкнулся с парой студентов. Собачка породы коктейльтерьер потрусила по тротуару. Никто ничего не подозревает. Потом, когда начнется шумиха, все вспомнят, как они встретили утром виновника торжества, и тот им непременно что-то сказал. А пока…
— День добрый, герр профессор! — голос Рентгена вырвал меня из череды бестолковых рассуждений. — Готовы к новым открытиям?
— Здравствуйте, герр ректор, — ответил я.
— Для вас — Вильгельм. После вчерашнего… Боже, я до сих пор не могу себе простить, что так обошелся с вами при первой встрече!
— Но кто же знал, что я окажусь настолько рассеянным, что начну глазеть по сторонам, — улыбнулся я. — Прошу и вас называть меня по имени.
Ну всё, теперь будем поздравлять друга друга с днем рождения и посылать рождественские открыточки. Высшая ступень — приглашение на домашний ужин, но это вряд ли.
Теперь мне есть куда стремиться в плане организации исследовательских работ. Каждый ассистент четко знает свое место, как солдат — свой маневр. Никто никому не мешает, всё работает как часы. Молодцы, я просто в восхищении.
Заготовленные фотопластинки решили фотографировать сериями по пять, чтобы понять, сколько невидимого излучения надо на один прием. Рентген посмотрел по сторонам в поисках объекта, и тут вперед во всей красе вылез русский доктор медицины. А что, добрый ангел и соучастник, мне можно.
— Вы разрешите? — спросил я и приложил кисть к фотопластинке.
Глава 23
Утром проснулся в отличном расположении духа. Во-первых, я обладатель снимка номер два в истории мировой рентгенологии. И на нем красуется моя левая кисть с чуть оттопыренным в сторону мизинцем. Впрочем, как и на фото номер один, которое оставили для грядущих поколений. Технически это номера семь и шесть соответственно, но первая пятерка фотографий оказалась безбожно засвеченной, и ради красоты все согласились сделать вид, что в первый раз была разминка.
Во-вторых, я купил у Вюрцбургского университета катодную трубку со всей технической документацией. Не ту самую, она тоже займет свое место в музее, но точно такую же. На радостях Рентген хотел подарить мне сложный прибор, но я настоял на оплате. Потому что подарок может и затеряться, а покупку будут беречь. Так что бумаги оформили, и я получил договор между «Русским медиком» и университетом, в котором на чистом немецком говорилось, что я уплатил одну марку за катодную трубку и сопутствующие бумаги. Всё это богатство упакуют должным образом — в мешковину, опилки, и отправят в Москву. Приеду, и займусь революцией в медицине. Сподвижников наберется хоть и целая дивизия, мало кто останется равнодушным после демонстрации возможностей. А я кого-нибудь из пионеров исследования икс-лучей сподвигну на изучение пагубных последствий. Замучат некоторое количество мышек и кроликов в жертву безопасности рентгенологов.
В-третьих… Это личное. Когда я возвращался, помахивая конвертом с тем самым снимком, и насвистывая песенку «К востоку от Солнца и к западу от Луны», на стойке портье меня тормознули, чтобы передать письмо. Странно, от кого? Из Вольфсгартена? Так телеграмму прислали бы — великие князья не церемонятся. Коллеги из России, предупрежденные, что я тут пробуду несколько дней, тоже воспользовались бы этим способом.