Откладывать в долгий ящик визит к Великому князю не стал — только переоделся и сразу выехал. А ну как Семашко привел хвоста и жандармы сейчас начнут потрошить клинику? Оно мне надо? Один раз уже с Винокуровыми я всю процедуру проходил — ни капли не понравилось.
Сергей Александрович принял меня почти сразу — он как раз вернулся в кабинет после занятий ушу, был в хорошем настроении, насвистывал арию из «Севильского цирюльника». Мне из канцелярии князя тоже прислали билеты в собственную ложу Романова, но я как раз занимался обкаткой мерсов, так что мне не до пения кастратов было.
— Кстати, зря, Евгений Александрович, вы манкируете оперой, — сходу попенял мне Великий князь. — Даже если не любите музыку, в театре во время антрактов многие важные вопросы решаются. Его Величество в Мариинке часто бывает. Надо, надо показываться на глаза.
Ага. Вот так в своих яхт-клубах, да операх аристократия страну и просрала.
Видимо на моем лице что-то такое отобразилось, что Сергей Александрович сразу принял деловой тон, поинтересовался, как происходит вступление в должность и чем он мне может помочь. Я объяснил свои проблемы с Яковлевым и Семашко.
— По первому вопросу трудностей не вижу.
Великий князь тут же телефонировал министру юстиции и потребовал грозным голосом разобраться в вопросе захвата завода господина Яковлева. На той стороне трубки раздавалось лишь согласное блеяние. Телефонное право во всей красе.
Второй вопрос тоже решился очень быстро. Сначала Сергей Александрович сомневался, выспрашивал про залеты Семашко. Пришлось дать гарантии, мол, загружу молодого человека работой так, что тому не до революций будет. Да и утверждение, что таланты лучше иметь среди друзей, а не врагов, тоже Великому князю зашло. Это и стало финальной каплей — еще один звонок последовал Зубатову. А дядя царя набрал мощные обороты — не стесняется решать вопросы в обход Горемыкина. Министр МВД уже все? Пакует чемоданы? Или Сергей Васильевич по старой памяти к более знакомому человеку обратился?
В любом случае полицейский надзор для Семашко закончился, можно гулять без боязни быть задержанным. Но как раз бездельничать у Николая не получится. Я его сейчас собственные идеи, высказанные в будущем, воплощать в жизнь заставлю. Он эту микроссылку в деревню Ливенское за санаторий быстро считать начнет. Недоученный студент? А я кто? Товарищ министра, или так, погулять вышел? Организуем парню восстановление, решим вопрос с верхним образованием. Сейчас вроде можно вольнослушателем? А уж докторскую он и сам напишет, по организации здравоохранения. Как говорил персонаж армейского анекдота, «вы что тут, думаете, я за вас свою работу делать буду?». Сотворим лучшую в мире организацию медицины лет на тридцать раньше. Лишь бы не мешал никто и денег хватило.
После высочайшей аудиенции я зашел к Лизе, приложился к ручке. Сразу по привычке начал осматривать Сашку — нет ли синяков и припухлостей, особенно в области крупных суставов. Рано еще что-то говорить, до первых зубов примерно месяц, ну плюс-минус. Надо этот момент не пропустить, потому что риск больших кровотечений как раз в этом случае. И на пеленку у носика тоже посмотрел на автомате. Чисто. Ничего. И слава богу! И только после этого обратил внимание на великую княгиню. Эге, а тут что-то не так! С чего это она грустит? Похоже, даже плакала, глаза красноваты.
— Что-то случилось? — поинтересовался я, и добавил совсем уж глупое: — Обидел кто?
— Женя, я, кажется, беременна.
Сначала по-немецки сказала, «Ich bin in anderen Umständen», и только потом на русский перевела, пока я тупил, соображая, что это за «другое положение».
Все, что я смог — дойти на внезапно подкосившихся ногах к стулу, присесть.
— У тебя задержка⁇
— Нет. Кровей с родов не было — я же кормлю. Но утренняя тошнота появилась. Слабость. Хочется постоянно спать.
Я вытер пот со лба, задумался. Устраивать ей осмотр? Нет уж… пусть лейб-акушер занимается. Жаб в питерских болотах достаточно. Да и лучше получится, если я официально к этому вообще никакого отношения иметь не буду.