— Хорошо, — совсем тихо проговорила она и медленно опустила веер.
— Не могли бы вы откинуть чёлку, здесь все свои люди и посторонних нет, а значит, вам нечего стесняться, тем более этот шрам получен вами фактически в бою. Вы достойно держались в темнице, и я уверен, что не каждый мужчина способен был вынести то, что пережили вы.
— Но я не мужчина и шлам уродует моё лицо, — нервно проговорила девушка, откидывая чёлку и смотря с надеждой на меня.
Я медленно поднимаю руку и, напитав её манной, рисую ромбический конструкт, всевидения, напитывая его энергией.
— Так, основные ткани зажили, тут целители неплохо постарались. Сам шрам, как я и предполагал внедрился в структуру памяти на клеточном уровне. Всё-таки придётся прибегнуть к немагическому лечению. Придётся восстановить структуру тканей, и выждать около трёх недель, а лучше четыре, после чего произвести пробное заживление. Если взять более обширную область, то швы можно будет заживить, но, в любом случае, нам придётся провести опытное лечение на добровольцах. Найдём с подобными травмами и предложим возможность излечения. Кожные покровы придётся взять с другого места, возможно, с ноги, а потом попробуем залечить. В любом случае тут много вариантов и нужно учесть все тонкости, — сказал я, уже обратив заклинание на тело девушки и обследовав его. Тело девушки серьёзно подлечили и моей помощи тут не требовалось.
Мария попыталась взять снова веер, но я сказал,
— Вам это ни к чему, что такого вы удумали, мы все видели ваш небольшой шрам и это не повод скрывать его, прибегая к таким мерам.
— Но он ужасен и портит моё лицо, — сказала Мария.
— Родители всё уже видели, мы с Алёной то же. Кого вы стесняетесь? Тем более это как боевой шрам, вот взять мою левую руку. Знаете, как там срослись кости, лучше вам этого не видеть, там уже живого места на них нет, а рука не успевает зажить, как опять получает повреждения.
Да и прикрываясь веером, вы, наоборот, привлекаете внимание к своему лицу. Поверьте мне как лекарю, в этом нет ничего ужасного. Да в обществе всегда встречают по внешнему виду, но судят всё равно по поступкам. Если у вас доброе сердце и чистые намерения, то вне зависимости, как вы выглядите, вы добьётесь в нём уважения, а если вы дрянной человек, то какой бы внешностью ни обладали, то вас всё равно исторгнет общество. Да, у красивого человека шансы добиться успеха больше, но это не ставит крест на вас.
— Но мои подруги, отказались общаться со мной, назвав уродиной, — чуть не закричав произнесла девушка.
— Значит, это были не подруги. Настоящий друг примет вас такой, какая вы есть, уверен, что так поступили не все, вот кто готов общаться с вами в такой ситуации, тот настоящий друг, если ему, конечно, ничего не нужно от вас, — ответил я.
— Хорошо, я постараюсь не обращать внимания на моё уродство, — ответила девушка.
— То что вы сейчас сказали, только в вашем воображение. Смотрите не на внешнюю оболочку, а на то, кем вы являетесь внутри, а внутри вы боец, который не сдался в самой критичной ситуации. В вас есть стержень и какая-то царапина на щеке не сделает из вас тряпку или слабака. Понятно, что афишировать её пока не нужно, но и скрывать я не вижу причин. Ваши родители меньше любить вас не станут, я к вам отношусь с уважением и вижу в вас красивую, молодую девушку, которой нужно сделать небольшую операцию, ну а Алёна, в жизни навидалась не меньше. Думаете сиротой легко жить в доме для беспризорников, тем более находясь там с самого младенчества. Вот она действительно настрадалась, не видя материнской любви и не зная, что такое надёжное плечо родного отца, который поддержит вас в трудную минуту. Поэтому отбросьте сомнения и наслаждайтесь жизнью, вас любят, о вас заботятся. Вы не думаете, где достать еды завтра или через год, поэтому отбросьте все свои страхи и просто радуйтесь жизни, уверен, она у вас длинная и счастливая, — сказал я длинный монолог, который никто не рискнул прервать.
Минуту девушка молчала, да и её родители сидели напряжённо, ожидая реакции дочери на мои слова. Девушка закрыла глаза и шумно выдохнула, после чего сказала,
— Благодарю вас, вы вернули мне мою веру. Вы полностью правы, я прошла через такое, что эти напыщенные «подруги» ни за что, не вынесли бы, а значит, мне действительно нечего бояться. Да, шрам, но это мой шрам, за мою твёрдость, за то, что меня не смогли сломить и его действительно нечего стесняться.