Его архитектура упорядочивает мысли, несет в мир гармонию, покой и совершенство. Поразительно точно силуэт, форму, профиль добрый мудрец настроил под человеческий взгляд. Оттого эти здания нельзя ни фотографировать, ни рисовать — ничего не видно, стеклянная оптика разрушает чудо. Они удивительно нефотогеничны.
Некоторые люди пускаются в кругосветку, чтобы осмотреть дома Ле Корбюзье. Говорят, того стоит. Но такое путешествие весьма дорого и тяжело. Здорово все-таки, что кое-что от Ле Корбюзье есть в Москве.
Рядом со Статкомом в московской географии авиационный клин. Он расходится от Главпочтамта к Садовому кольцу. Ампирный треугольник воздушных министерств, контор и ведомств. Заповедник тайных комитетов, что обитают в секретных офисах. Серым фасадом смотрит серьезный квартал на Новокировский проспект.
Здесь у стен из газона торчат спиленные фонари. Будто гигантский молот загнал уличных бетонных красавцев в траву по самые шляпы. Торчат из земли странные обрубки, и свет из них вдет не тротуарный, и не дорожный. Совсем не городской.
Это одного из обитателей роскошного второго этажа заела тоска. Дедушка свое отлетал, постарел, за штурвал его пустят только в музее. И так его замов измучила его злобная ностальгия, что однажды весной под окнами его кабинета прямо из газона взошли посадочные огоньки. К вечеру устанешь за столом сидеть, обернешься — и будто снова ждешь старта в кабине «Ту-16». Красота!
Офисы Колдуну надоели. Он захотел осмотреть другую сторону кольца. Он явил на Москве чудо: среди бела дня перешел Садовое кольцо поверху без перехода. Ночью, кстати говоря, это гораздо опаснее. Машин меньше, зато они едут куда быстрее.
Нормальному человеку такой подвиг не под силу. Он может это сделать только раз в жизни. Вернее, в ее конце. Дракон примет пожертвование, и любая милиция подтвердит, что он был прав.
По другую сторону кольца — дачные участки. Иначе, чем через Садовое кольцо, на них никак не попадешь. Пятьдесят процентов жизни хороших горожан, и девяносто процентов хорошей жизни вообще, проходит там.
Сталин, большой любитель парадоксов, часть Москвы вынес в лес. Направо от Перхушково, на узкой ухоженной дороге стоит покосившаяся автобусная остановка. Выцветшая желтая табличка с номером маршрута и черные буквы: «Госдача номер один». Здесь жил Сталин. Отсюда начинается подмосковная Москва. Чтоб было ему нескучно, чтоб было ему спокойно, вокруг Сталин поселил НКВДешников. Поэтому большая часть красивой земли под Москвой принадлежит им. Два дня в неделю на зеленой траве и чистом воздухе — без этого интенсивной столичной жизни не выдержать. Сталин был прагматик, он знал, что по-другому нельзя.
Треугольник Перхушково — Одинцово — Успенское первой описала Светлана Алилуева. Красивое место. Здесь легко жить. Но в силу симметрии на востоке Московской области есть его отражение-противовес: Кратово. Многие из обитателей Кратово про себя его называют «Подмосковный Израиль».
На Москве и раньше было много богатых людей. Но просто так потратить свои деньги на жилье при Брежневе было очень сложно. Вот и строились за городом. Если держались подобающей скромности, власти на это закрывали глаза. В Кратово тоже высокие заборы и тоже красивые дома. И девчонки там ничего. Но вот привкуса государственности — гарантированной безопасности и радужных перспектив — там нет.
Хороша природа средней полосы России в некоторых ее местах. Сам себе под нос мурлычешь: «Не слышны в саду даже шо-ро-хи…» Но, Боже мой, ох как дороги подмосковные вечера. Да эти дачи и не продают — слишком много наследников.
Вот оттого и думал, что «Судьба ГПУшника в России — одна из самых завидных», умный паренек Паша. После школы он поступил в хороший вуз. Все у него было нормально. Только драться он не умел. Девчонку вечером провожаешь — сердце колотится. Страшно. И пошел он в школу рукопашного боя при своем институте.
В конце двадцатого века образование достигло таких высот, что выучить можно кого угодно чему угодно. Был бы интерес. Паше искусство вышибания духа пошло впрок. Возмужал, стал увереннее, учился только на «отлично». Но за науку надо платить. И в составе оперотряда Паша патрулировал Москву.
В те годы в столице подняли голову хиппи. На каждом углу в Центре торчали патлатые мальчики и девочки в линялых джинсах. Бренчали на гитарах и вели пропаганду своего образа жизни.
На их свободную любовь хозяевам было плевать. Нашли чем удивить на Москве! Да мы тут кого хочешь поимеем. У нас тут с этим полная свобода. И что на треть хиппи были откровенно криминальной структурой — торговали травкой и джошем, как велят обряды их религии, властям было тоже плевать. Блатные же тянут шмаль, и никто им это не запрещает. Кайфовали-то заводилы волосатой братии в таких местах, куда простой милиции ходу нет. Так что вроде бы этого как бы и не было.