Несколько десятилетий спустя я записал беседу с Эдвардом Сайдом в Нью-Йорке. Мы согласились с тем, что для двадцатого столетия определяющим стал 1917 год. Для меня эпохальным событием была Русская революция[6], для него Декларация Бальфура. Коллапс первой и триумф второй тоже как-то связаны с тем, что произошло в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября 2001 года.
Часть I
Муллы и еретики
«Великие и могучие империи держатся на религии. Это происходит потому, что суверенную власть может обеспечить только победа, а победа приходит туда, где велика солидарность или имеется единство цели. Сейчас сердца людей объединяет и направляет с Божьей помощью общая религия…»
«Если вам снится, что вы занимаетесь гомосексуализмом с молодым человеком, которого вы не знаете, то это знак победы над врагами… однако, если вам снится, что вы занимаетесь любовью с женщиной, когда на самом деле имеете сексуальные отношения с мужчиной, ваши требования к этому мужчине будут удовлетворены, даже если в прошлом он вас унижал… Видеть во сне занятия сексом с каким-нибудь животным есть знак процветания и долгой жизни…»
1
Одно атеистическое детство
Я никогда по-настоящему не верил в Бога. Даже самое короткое время и даже в возрасте от шести до десяти лет, когда я был агностиком. Это неверие было инстинктивным. Я был уверен, что вне нас нет ничего, кроме Космоса. Возможно, это происходило оттого, что мне не хватает воображения. В нежные благоухающие жасмином летние ночи, задолго до того, как в мечетях разрешили использовать громкоговорители, достаточно было наслаждаться тишиной, смотреть в мерцающее небо, считать падающие звезды и внезапно проваливаться в сон. Призыв муэдзина ранним утром был похож на будильник с приятным звонком.
Если ты неверующий, у тебя много преимуществ. Когда работавшие в доме слуги, родственники или двоюродные братья грозили мне Божьими карами — «Если ты будешь так делать, Аллах разгневается» или «Если ты не сделаешь этого или того, Аллах накажет тебя», — я никак не реагировал. Ну и пусть гневается и наказывает, бывало, говорил я себе, но Аллах никогда этого не делал, и я думаю, что именно эта пассивность с его стороны и укрепила мою веру в то, что его не существует. Вот вам пример развития в раннем возрасте скептицизма в качестве побочного продукта вульгарного эмпиризма.
Мои родители тоже были неверующими, также неверующим было и большинство их близких друзей. В нашем доме в Лахоре религия не играла почти никакой роли. Конечно, были и те, кто исповедовал ислам, но даже они делали это как-то скромно и без всякой суматохи. Во второй половине прошлого века большая часть образованных мусульман приняла современный способ жизни, они осознали, что организованная религия является анахронизмом. Тем не менее отделаться от старых привычек было трудно: поборники добродетели скромно совершали омовения и возносили пятничные молитвы. Они также ежегодно постились в течение нескольких дней, обычно как раз перед появлением молодого месяца, отмечающего конец священного месяца Рамадана. Я сомневаюсь в том, что в больших городах весь месяц постилось больше четверти населения. Жизнь в кофейнях шла своим чередом. Многие говорили, что постились для того, чтобы получить преимущество при раздаче бесплатной еды, которая скупо выдавалась в конце каждого дня поста в мечетях или на кухнях у богачей. В пригородах цифры были несколько ниже, поскольку работать на открытом воздухе без пищи, а особенно без воды, когда Рамадан совпадает с летними месяцами, очень тяжело. Однако окончание Рамадана праздновали все.
Однажды, думаю, осенью 1956 года, когда мне было двенадцать лет, я подслушивал одну послеобеденную беседу у нас дома. Детей, как и слуг, считали глухими и не замечали, что было нам на руку, и мы накопили уйму информации, не предназначенной для невинных детских ушей. В данном случае мою сестру, двоюродных братьев и сестер и меня хорошенько попросили заняться чем-нибудь где-нибудь в другом месте. Мы в смежной комнате начали хихикать, когда услышали, как одна тупоголовая тетя с хриплым голосом и костлявый дядя громким шепотом ругают моих родителей: «Мы знаем, что вы неверующие, но этим детям нужно дать шанс… Их надо научить нашей религии».