— Есть!
— Как тебе?
Лучезарно улыбнувшись, Ирина покружилась перед ним.
— Отпад… — только и смог ответить Вадим, пожирая женщину взглядом.
— Тебе правда нравится?
— Нет! — как можно суровее, стараясь вложить в голос чуть-чуть холодка, ответил парень. — Не нравится!
— Не нравится… — Улыбка погасла, как гаснет последний луч солнца на закате. В глазах Ирины промелькнули растерянность и обида. Она так старалась…
— Никуда мы не идем. До спальни бы тебя довести. Какая прогулка? Выдумала тоже, — ухмыльнулся Вадим.
— Дурак! — Острый кулачок впился в грудь молодого знахаря. В потускневших было глазах красавицы вновь заплясали веселые искорки, а губы сами собой сложились в теплую улыбку.
— Так мы идем?
— В спальню или на улицу?
— Первый вариант мне нравится больше, но ты так долго собиралась… К тому же мне не чуждо тщеславие…
— Даже так? Не замечала за тобой подобного. — Ирина красиво изогнула левую бровку, окидывая кавалера скептическим взглядом.
— Иногда приятно ловить на себе завистливые взгляды встречных мужиков. Особенно когда на их мордах читаются мечты оказаться рядом с тобой, но в реале, кроме дули, ничего не светит.
— Ты мне льстишь, — улыбнулась Ирина, беря Вадима под локоток.
— Ничуть, — отозвался тот, нажимая кнопку вызова лифта, — я просто констатирую факт.
— Твои слова заставляют меня гордиться собой. Значит, я еще не такая старая перечница, если способна привлекать мужиков. Ой! Ты что творишь? Синяк останется. — Ирина хлопнула Вадима по руке, коей он ущипнул ее за попку.
— Целлюлита не обнаружено, — он оглянулся назад, внимательно всматриваясь в кафельный пол, — песка тоже.
— Умеете вы, молодой человек, делать женщинам завуалированные комплименты, — рассмеялась Ирина.
— Стараюсь.
— Вадим, а кто тебе звонил? — резко сменила тему собеседница.
Белов нахмурился. Приподнявшееся настроение резко поползло вниз. Мрачные мысли тут же отразились на его лице.
— Извини, я…
— Не стоит, — сказал он, обняв Ирину за талию.
Так, приобнявшись, они вышли из лифта и профланировали мимо консьержки. Лидия Петровна, отложив в сторону женский журнал, кивком головы поприветствовала поздоровавшуюся с ней пару:
— Повезло дуре, — глядя вслед молодым, сказала она, — а моя Машка все с какими-то козлами крутит…
— Мной опять интересуются, — через пару минут раздумий поведал Вадим, разглядывая оголовье трости, выполненное в виде головы мифического чудовища.
Пока они спускались по дорожке к прудам, он размышлял: посвящать Ирину в нарождающиеся проблемы или нет? Мысленное взвешивание всех за и против привело к выводу, что его пассия находится на острие возможного удара из-за самого факта пребывания рядом с ним. И тут ничего поделать нельзя. Если только расстаться со скандалом и тем самым обезопасить девушку от возможных проблем. С другой стороны, за Ирину могут взяться жестче, будь она рядом с объектом внимания неизвестных. Не всегда незнание бывает во благо. По крайней мере, будет нечестно самому решать за дорогого тебе человека.
— Кто? — Ирина моментально уловила суть многозначительной оговорки. — Мафия?
— Боюсь, что нет. Не в этот раз.
— Полиция?
— Если только бывшую милицию стало интересовать потустороннее.
— Брось! Не забивай голову. Кому ты нужен? — нарочито бодрым голосом сказала Ирина. — Кого в здравом уме интересуют колдуны? Вон их сколько развелось. Какую газету ни открой — от потомственных магов не пропихнуться. Все услуги, от сглаза до приворота. И никто их не трогает. Делают люди бизнес на людских суевериях и страхах. И нехай с ними. Насильно-то они к себе никого не завлекают… С чего бы к тебе привязываться?
— Тебе-то хоть я нужен?
— Только попробуй! Я тебе!.. Сам знаешь, что я тебе…
— Хоть это радует.
— Договоришься у меня! Ой! Не щипай! Моя задница — не казенная. А если я… — Женская сумочка гулко приложилась по спине парня. — Понял?
— Ну-ну, — прошептал Вадим на ушко своей дамы. — Мстя моя будет ужасна… Чтоб тебя! — коротко ругнулся он, вынимая из поясного чехла не вовремя зазвонивший телефон. На экране мобильника отображался неизвестный номер.
— Серый, — раздался в трубке мужской голос. Судя по обертонам и интонации, звонивший был в крепком подпитии. — Серый, твою маму за ногу. Ты хде, мать твою, падла, лазишь?