В конце восьмого или в начале седьмого века до нашей эры народ Рима провел реформу календаря. В предшествующем разделе мы ссылались на суждение Овидия в «Фастиях» относительно реформы Ромула, который разделил год на десять месяцев, и реформы Нумы, который «приставил» еще два месяца. «Жизнеописание Нумы» Плутарха содержит следующий фрагмент, часть которого мы уже цитировали: «Он (Нума) исправил также календарь, правда, не вполне точно, тем не менее не без знания дела. В царствование Ромула месяцы не имели ни определенного числа дней, ни определенного порядка. В некоторых из них не было и двадцати дней, тогда как другие заключали в себе тридцать пять и даже больше. Не понимая разницы между лунным и солнечным годом, римляне старались лишь о том, чтобы год состоял из трехсот шестидесяти дней».[1057] Нума реформировал календарь, и «исправление неправильностей, которое он осуществил, потребовало впоследствии еще больших исправлений. Он также переменил и порядок месяцев»2.[1058]
Нума был современником Езекии.[1059]
Во второй половине седьмого века до нашей эры продолжительность нового месяца и нового года была подсчитана греками.
Диоген Лаэртский рассматривал Фалеса Милетского, одного из «семи древних мудрецов», как человека, который определил число дней в году и продолжительность времен года. В своем «Жизнеописании Фалеса» он писал: «Он был первый, кто определил путь солнца от одного солнцестояния к другому». И еще: «Говорили, что он открыл времена года и разделил год на 365 дней».[1060] Он был «первым, кто предсказывал затмения солнца и устанавливал дни солнцестояния».[1061] Говорили, что Фалес написал два трактата «О солнцестоянии» и «О равноденствии», ни один из которых не сохранился.
Если бы природный год всегда был тем, что он есть сейчас, было бы весьма странно приписывать эти открытия мудрецу, который жил в седьмом веке, когда Египет и Ассирия были уже древними царствами и когда династия Давида доживала свои последние десятилетия. Самый длинный и самый короткий день года и, таким образом, продолжительность всего года легко определять по длине тени. Говорили, что Фалес родился в первый год тридцать пятой Олимпиады, или в 640 году до нашей эры. Состояние тогдашней культуры вряд ли позволило бы одному и тому же человеку рассчитать количество дней в году, что весьма просто, и произвести расчет предстоящих затмений, что является большим достижением. Подобным же образом тот факт, подтвержденный Плутархом и Диогеном Лаэртским, что Солон, другой мудрец той же самой эпохи, сверил месяцы с движением луны после того, как обнаружил, что время от одного новолуния до другого на полдня короче тридцати дней, должен быть оценен как приведение календаря в соответствие с новым природным порядком. Промежуток времени от одного новолуния до другого составляет естественное временное членение, почти так же легко воспринимаемое, как день и ночь. Примитивные народы, не умеющие читать или писать, знают, что этот период составляет меньше тридцати дней.
На другой стороне земли народы Перу отсчитывали время от дня последней катастрофы, и этот способ продолжал применяться, когда европейцы появились в этой стране в начале шестнадцатого века.[1062]
После последней катастрофы время и природные циклы были рассчитаны заново. Царь Инти-Капак-Юпанкви приказал произвести астрономические наблюдения и расчеты, в результате которых произошла реформа календаря, и год, прежде состоявший из 360 дней, «был изменен на год из 365 дней и 6 часов».[1063]
«Этот инка, вероятно, был первым, кто упорядочил все церемонии… Это он установил двенадцать месяцев в году, дал каждому из них название, определив праздники, которые должны были отмечаться в каждом месяце. Хотя его предки пользовались годами и месяцами, которые отсчитывались посредством quipus, годы и месяцы никогда не имели такого порядка до эпохи этого правителя».[1064]
«Все сказания тольтеков упоминают о собрании мудрецов и астрологов, которое было устроено в городе Гуэгу- Тлапаллан с целью осуществить исправления календаря и изменить расчет дней года, который применялся до этого времени и был признан ошибочным».[1065]
На другой стороне Тихого океана, в Японии, календарь был введен в 660 году до нашей эры, и отсчет лет в этой стране начинается с этой даты.
В Китае астроном Ю Хань в 721 году до нашей эры заявил императору Хуэн Цзиню, что порядок неба и движение планет изменились, что делает невозможным предсказание затмений; он сослался на другие источники, которые утверждали, что во времена Цзиня планета Венера обычно двигалась на 40° к югу от эклиптики и заслоняла звезду Сириус. Ю Хань объяснил, что путь планеты Венера изменился во времена Цзиня.[1066]
Повсюду на земле в период, последовавший за 687 годом до нашей эры, отмечалась активная деятельность в области реформы календаря. Между 747 и 687 годами до нашей эры календарь пребывал в хаотическом состоянии, и продолжительность года, месяца, а возможно, и дня постоянно менялась. Перед восьмым веком наблюдался сравнительно продолжительный период времени, когда год имел 360 дней, а лунный месяц составлял почти полных тридцать дней.
Ни календарь, ни небесные карты, ни солнечные часы, ни водяные часы, действовавшие до 687 года, не могли выполнять своего назначения после этого года. Показатели, постепенно установившиеся в различных частях земного шара, остались практически неизменными до настоящего времени, за исключением очень незначительных усовершенствований, явившихся следствием более точных современных расчетов. Эта стабильность календаря объясняется тем фактом, что небесный порядок остался неизменным: никаких изменений в этом небесном порядке не отмечалось, за исключением незначительных пертурбаций между планетами, которые не оказали видимого воздействия на их движение. Таким образом, мы усыплены верой — в сущности принимая желаемое за действительное, — что мы живем в упорядоченной вселенной. На языке современного ученого это звучит так: «Хотя порядок движения событий в небесах часто не совсем ясен, тем не менее он остается упорядоченным и неизменным. Ни одни часы не сравнятся точностью с движением солнца, луны и звезд. Фактически вплоть до наших дней часы регулируются посредством сравнения их хода с ежедневным и наглядным движением небесных тел. Давно обнаружено, что не просто некоторые, но сотни небесных явлений существуют в совершенном порядке, и с тех пор постепенно открывается величественный порядок, который царит даже в тех областях, где до рождения научного знания правили, согласно верованиям, капризные боги и богини.[1067]
Однако, как мы выяснили из древних источников, нынешний порядок — это не первоначальный порядок: он был установлен менее чем двадцать семь веков назад,
когда луну поместили на орбиту,
когда установили серебряное солнце,
когда прочно поставили на место Медведицу.[1068]
ГЛАВА IX
Луна и ее кратеры
Луна вращается вокруг Земли и вместе с Землей вокруг солнца, показываясь одной и той же стороной обитателям Земли. В телескоп можно видеть, что поверхность Луны покрыта морями застывшей лавы и большими кратерообразными образованиями. Поскольку у неё нет атмосферы, контуры ее поверхности видны четко, и город или поселок, если бы они там существовали, можно было бы разглядеть через телескоп Паломара. Но эта планета мертвая и очень негостеприимная. В течение половины месяца любое место на ней окутано холодной ночью, а вторую половину месяца — жарким солнечным светом. На этой планете нет ни воды, ни растительности, а скорее всего и никакой жизни. Древним интересно было узнать, есть ли на Луне человеческие поселения, но ныне больше заботит проблема происхождения лунных кратеров.
1064
Christoval de Molina (fl.1570 to 1584),
1065
Brasseur,