Он вытер кровь с нижней губы.
— Ты ударил меня, вонючий подонок, — сказал он. — Не рассчитывай, что этот стеклянный мяч поможет тебе и на этот раз. Его конец наступит чуть раньше, чем твой.
— Тогда почему ты боишься его? — спросил мальчик, снова протягивая Талисман вперед.
Слоут дернулся в сторону, как будто Талисман тоже мог стрелять огненными молниями. «Он не знает, что может делать Талисман, — понял Джек, — он действительно ничего не знает о нем, он просто знает, что хочет его».
— Брось его прямо сейчас, — сказал Слоут, — Отойди от него, ты, лягушонок. Или я снесу тебе башку. Брось его.
— Ты боишься, — ответил Джек. — Теперь, когда Талисман прямо перед тобой, ты боишься подойти и взять его.
— Мне не нужно подходить и забирать его, — произнес Слоут. — Ты, проклятый Самозванец. Брось его. Давай посмотрим, как ты сам разобьешь его, Джеки.
— Приди за ним, Надутый Индюк, — произнес Джек, чувствуя, как стрелы ненависти вылетают из него.
«Джеки».
Ему ненавистно было слышать ласкательную кличку, которой мать называла его, из мокрого, слюнявого рта Слоута.
— Я не Черный Отель, Индюк. Я просто ребенок. Разве ты не можешь забрать стеклянный шарик из рук ребенка?
Ему было ясно, что враги будут в тупике, пока он держит Талисман. Темно-голубая вспышка, дрожащая, как и вспышки из «демонов» Андерса, взмыла вверх и умерла в центре Талисмана. Немедленно последовала еще одна. Джек все еще ощущал вибрирующее жужжание, раздающееся из сердца стеклянного шара. Самой судьбой ему было предназначено добыть Талисман.
Мне помогали добыть его. С самого рождения Талисман знал о моем существовании, — подумал Джек, — он ожидал, когда я приду и освобожу его. Он нуждался в Джеке Сойере и ни в ком больше.
— Подходи и поборись за него, — язвительно произнес Джек.
Огрызаясь, Слоут направил на него ключ. Кровь стекала по его щеке. На какую-то долю секунды Морган казался поставленным в тупик, выдохнувшимся и опустошенным, как использованная шариковая ручка, и Джек рассмеялся над ним. Затем Джек посмотрел в ту сторону, где на песке лежал Ричард, и улыбка сползла с его лица. Все лицо Ричарда было залито кровью.
— Ты подон… — начал Джек, но он совершил ошибку, оглядываясь назад. Опаляющий удар голубого и желтого света врезался в песок прямо рядом с ним.
Джек приготовился к поединку со Слоутом, который только что метнул еще одну молнию к его ногам. Джек отпрыгнул назад, и поток уничтожающего света оплавил песок, превратив его в кусочки стекла.
— Твой сын умирает, — произнес Джек.
— Твоя мать умирает тоже, — отпарировал Слоут. — Выкинь эту проклятую вещь, пока я не снес твою башку. Немедленно.
Джек ответил:
— Почему бы тебе не захватить эту игрушку?
Морган Слоут открыл рот и завизжал, обнажая окровавленные остатки зубов:
— Я захвачу твой труп!
Ключ, направленный Джеку в голову, качнулся в сторону. Слоут поднял руку вверх так, что теперь ключ указывал в небо. Огромный, запутанный клубок молний, казалось, извергался прямо из кулака Слоута, расширяясь по мере извержения. Небо почернело. Талисман и лицо Слоута засветились в темноте. Лицо Слоута осветилось, потому что Талисман изливал свой свет на него. Джек понял, что тень его лица тоже должна быть выхвачена из мрака огненной иллюминацией Талисмана. И когда он, угрожая, замахивался сверкающим Талисманом на Слоута, пытаясь Бог знает что — заставить его выронить ключ, разозлить, утереть ему нос осознанием того, насколько он безвластный — Джек понял, что способностям и возможностям Моргана Слоута еще не пришел конец. Огромные снежные хлопья посыпались с темного неба. Слоут растворился за сгущающейся занавесью снегопада. Джек услышал его издевающийся смех.
4Лили встала со своей кровати и подошла к окну. Она окинула взглядом мертвый декабрьский пляж, освещаемый одним единственным фонарем. Неожиданно на подоконник села чайка. Над клювом с одной стороны виднелся нарост хряща, и в этот момент она подумала о Слоуте. Чайка была похожа на Слоута.
Лили сперва отшатнулась, а потом снова подошла к окну. Она чувствовала неотвратимо-страстный гнев. Чайка не могла походить на Слоута и захватить ее территорию… это не было правильно. Она ударила рукой по холодному стеклу. Птица взмахнула крыльями, но не улетела. Она услышала холодную мысль чайки, передавшуюся ей, услышала также четко, как по радио: