негролюб, негрофил, негроман
(неужели тебе нравится это?).
Дверь закрылась. В желудке что-то екнуло, и лифт начал подниматься.
В холле стоял запах ненависти: даже воздух стал чище, как только лифт поднялся на четвертый этаж. Теперь Джек должен убедить маму, что ему нужно одному ехать в Калифорнию.
«Только не позволяй Дяде Моргану подписывать за себя документы…»
Когда Джек вышел из лифта, он впервые подумал: «Понимает ли Ричард Слоут, кто такой его отец на самом деле».
Он прошел мимо пустых канделябров и картин, изображающих маленькие кораблики, плывущие по ревущему морю. Дверь в номер 408 была приоткрыта, через нее можно было видеть светлый ковер на стене. Солнечный свет, падая из окна гостиной, рисовал на дальней стене длинный прямоугольник.
— Мама, эй, — позвал Джек, заглядывая в дверь. — Ты не закрыла дверь, что за…
В комнате никого не было.
— … новость? — спросил он у мебели.
— Мама? — В комнате царил беспорядок. Переполненная пепельница, на кофейном столике недопитый бокал.
«Только без паники», — сказал сам себе Джек.
Он обошел номер. Дверь в ее спальню открыта, сама спальня полутемная — Лили никогда не открывала портьеры.
— Эй, я знаю, что ты здесь, — сказал он и прошел через пустую спальню, чтобы постучать в дверь ванной. Никакого ответа. Джек открыл дверь и увидел розовую зубную щетку возле раковины и щетку для волос на туалетном столике. В щетке запуталось несколько светлых волосков. «Лаура Де Луиззиан», — произнес голос в мозгу Джека, и он попятился из маленькой ванной комнаты, так это имя поразило его.
«О, только не сейчас, — сказал он себе. — Куда она пошла?»
Он уже знал, куда.
Он знал это, когда входил в ванную, когда открывал свою дверь и посмотрел на свою собственную скомканную кровать. Он увидел стопку своих книг, свои носки, заброшенные на сервант, беспорядок на полу своей комнаты, небрежно брошенное полотенце.
Морган Слоут ворвался в комнату, схватил мать за руки и потащил по лестнице…
Джек бросился в гостиную.
…вытащил ее через боковую дверь и втолкнул в машину, а его глаза стали желтыми…
Он схватил телефон и набрал «0».
— Говорит Джек Сойер, я из номера четыре-ноль-восемь. Моя мама не оставила для меня записки?
Она должна была быть здесь и… и почему-то… ну…
— Я проверю, — отозвалась девушка, и Джек сжал трубку, ожидая ее возвращения. — Извините, для 408 никакого сообщения.
— А для 407?
— Это одна и та же ячейка, — ответила она.
— А, может быть, какие-нибудь посетители были в номере последние полчаса или около того? Кто-нибудь приходил утром? К ней, я имею в виду.
— Это можно узнать у Регистратора. Я не знаю. Хотите, я проверю?
— Если не трудно, — сказал Джек.
— О, я даже рада, что могу чем-нибудь заняться в этом морге, — сказала девушка. — Не кладите трубку.
Опять ожидание. Она вернулась и сообщила:
— Нет, никто не приходил. Может быть, она оставила записку где-нибудь в комнате.
— Спасибо, я посмотрю, — ответил Джек и повесил трубку. Скажет ли клерк правду, или Морган Слоут держит его в руках, заплатив двадцать долларов? Посмотрим.
Он упал на кушетку, удивляясь непоследовательности своих мыслей. Конечно, Дяди Моргана здесь не было. Он не врывался и не похищал его мать. Он все еще в Калифорнии. Но он мог послать еще кого-нибудь, чтобы они выполнили за него эту работу. Тех людей, которых упоминал Спиди, которые наполовину находятся в каждом мире.
Значит, Джеку нельзя больше оставаться в комнате. Он вскочил с кушетки и направился в коридор, закрыв за собой дверь. Пройдя несколько шагов, он вдруг вернулся к двери. Отперев ее своим ключом, он чуть прикрыл дверь и вернулся к лифтам. Может быть, она вышла без ключа: в магазин в холле или в киоск, за журналом или газетой.
Ну, конечно. Он не видел, чтобы она брала в руки газету с начала лета. Все новости она узнавала только по радио.
Значит, она гуляет.
Да, чтобы размяться и подышать воздухом. Или побегать трусцой: может, она вдруг захотела пробежать стометровку. Она спустилась на берег и готовится к Олимпиаде…
Когда лифт опустил его в холл, он заглянул в магазин, где белокурая пожилая женщина за прилавком глянула на него поверх очков. Фальшивые чучела, тонкая стопка газет, витрина с дешевыми вещами. Несколько журналов.
— Извините, — произнес Джек и вышел.
Он понял, что смотрит на бронзовую табличку возле огромного фикуса в кадке…