— Затем, что так не поступают, кузен. Пленник устало вздохнул и прислонился к стене.
— Хэн. Прошу тебя. Я заперт в этой клетке. Наверняка самой продолжительной частью моего судебного процесса будет зачитывание выдвинутых против меня обвинений. Присяжным даже не придется отправляться на совещание. Разумнее всего будет просто взять, да и пристрелить меня. Но надо мной смилостивятся — и отправят гнить в застенки тюремной камеры до конца дней моих. Так что… тебе не кажется, что сейчас не время поучать меня жизни? Не слишком ли поздно для этого?
— Ты проиграл, Тракен, — сказал Хэн. — Ты потерял все, что имел.
Пленник хихикнул.
— Ты прав Хэн. Абсолютно прав. Но есть у меня одно утешение.
— Какое же, Тракен?
Тракен Сал-Соло, несостоявшийся Диктат Корел-лии, указал расплывчатым жестом куда-то вовне этой камеры, в сторону звезд.
— Там снаружи флот Триады, — промолвил он. — Быть может, я и проиграл, Хэн. Но мне становится легче от одной только мысли, что и ты еще не выиграл. — Он усмехнулся, до ужаса точно сымитировав собственную Хэнову косую ухмылку, ставшую через мгновение холодной и жестокой. — И вряд ли выиграешь.
Хэн пронзил своего кузена испепеляющим взглядом. Затем, не проронив больше ни слова, он развернулся и постучал в дверь камеры. Она скользнула в сторону, и Хэн вышел.
Он так и не понял, зачем приходил.
15. СТОЛКНОВЕНИЕ У БАЛАНСИРА
Вот и пришло время вылета — как бы ни тяжело было это признавать. Бакурианцам не помешала бы вся огневая мощь свежезалатанного <Тысячелетнего сокола>, а это означало, что кораблю требовался полностью укомплектованный экипаж: пилот, старпом и бортстрелок. Естественно, позиции пилота и его помощника не оспаривались. Хэн и Чуй настолько вжились в эти роли, что не мыслили на своем месте никого другого.
Но очень многие пытались отговорить Лейю от затеи устроиться бортстрелком у счетверенной лазерной турели. Говорили, что негоже главе Новой Республики летать где попало, постреливая из пушки по врагам. Лейя была непреклонна. Она слишком устала от того, что за последние несколько недель ею только и делали, что помыкали. Пришло время расплачиваться по счетам. Чем сильнее окружающие пытались надавить на нее, тем решительнее становились ее намерения. Даже Оссиледж предпринял попытку убедить ее отказаться от этой рискованной затеи. И даже Оссиледж вскоре понял, что это бесполезно.
Но теперь она была на борту, и Чубакка был на борту, и <Сокол> был готов стартовать. Время пришло. Хэн в последний раз бросил взгляд на приборы, получил разрешение на взлет и врубил репульсоры. Корабль взмыл к небесам Вырвавшись из ангара <Нарушителя>, Хэн подал энергию на досветовые двигатели и стал дожидаться остальных. В этот раз им всем предстояло выйти на бой единым фронтом: ему, Лейе и Чуй на <Тысячелетнем соколе>, Маре на борту <Пламени Джейд>, Ландо на <Госпоже удаче>, Люку на <крестокрыле>. Была своя логика в том, чтобы поместить все небакурианские корабли в одну формацию. Прочим пилотам не пришлось разбивать свои построения и подстраиваться под непривычных напарников. Зато теперь ведомые у Хэна были что надо. Он бывал на их кораблях и знал их возможности — что еше более важно, он знал самих пилотов и доверял им на все сто.
<Госпожа удача> вырвалась из тесноты ангара и пристроилась позади <Сокола>. Внезапно Хэн ощутил небывалый прилив сил. Да, он летел навстречу опасности, кровопролитным схваткам, ну и что? Он уже не раз бывал в подобных передрягах. Сейчас же он находился за штурвалом своего собственного корабля, в космосе, окруженный друзьями. Чего бояться? На глазах у Хэна <Госпожа удача> выписала двойную бочку, а с ангарной палубы взмывал тем временем <крестокрыл> Люка. И корел-лианин не удержался от громкого, заливистого хохота.
Похоже, он был не единственным, кто чувствовал себя превосходно. Хэн открыл канал связи.
- <Сокол> вызывает <Госпожу удачу>. Ландо, старый ты пират. Предполагалось, что мы полетим четким строем. Ты малость сбился с курса.
— УЖ и поразвлечься не дадут.
— Эй, да расслабьтесь вы оба, — прорезался голос Люка, занявшего наконец позицию по правую руку от Ландо. — Налетаемся сегодня вдосталь, уверяю вас Стартовало <Пламя Джейд>, и Мара также подключилась к разговору: — Не знаю, как вы, — сказала она, — а я бы предпочла тихий-мирный ненавязчивый полет.
Отрубив межкорабельную связь, Чубакка громогласно взрыкнул и обнажил клыки. Хэн рассмеялся.
— Ну да, она брюзга, ну и что с того? Если б все брюзги умели летать, как она, я бы с радостью взял их всех себе в ведомые.
— Далеко продвинулись? — поинтересовался Ана-кин, оглядывая блестящую серебристую контрольную панель. Последний раз, когда он был здесь, он оставил ее ровно в этом же виде.
Техника звали Антоном — это был худощавый, жилистый парень, темнокожий, с лоснящимися черными волосами, свисавшими до плеч по обеим сторонам лица. Вместо ответа он всего лишь косо посмотрел на малыша. Подобные взгляды были для Анакина не в новинку: так смотрели на него все взрослые, которые слышали о его удивительных умениях, но до сих пор не имели случая удостовериться. Антон перевел взгляд на Джейсена с Джейной: и тот и другая лишь ободряюще кивнули.
— Уверяю вас, господин Анакин необычайно талантлив, — подал голос Ц-ЗПО.
По всей видимости, уверения дроида звучали для Антона не слишком убедительно, но чуть поодаль стояли Эбрихим, Марча и К9, и каким-то образом присутствие двух драллов утверждало техника Антона в мысли, что все происходящее не шутка.
— Сказать по правде, мы в тупике, — промолвил он, — если не выразиться покрепче. В тупике значит — куда-то шли, но остановились. А мы и с места-то не сдвинулись.
— Совсем? — удивился Анакин.
— Совсем. Система не желает отвечать на наши запросы.
— Ответит, — пообещал юный джедай. Усевшись за контрольную панель, он приложил ладонь к ее плоской, бесформенной поверхности и с удовлетворением принялся наблюдать за тем, как консоль меняет свою форму, ее участок тянется ввысь, преображаясь в некое подобие джойстика, превосходно подогнанного под Ана-кинову ладонь. Малыш прикоснулся к джойстику, и в воздухе у него над головой вспыхнуло изображение — полый каркасный куб пять на пять на пять секций. Анакин отпустил джойстик. Несколько секунд ничего не происходило, затем джойстик втянулся обратно в консоль, а изображение погасло.
— Как ты это сделал? — воскликнул Антон. Он вытолюгул Анакина из кресла, уселся сам и приложил ладонь ровно в то же место, где до этого лежали пальцы юного джедая. Не произошло ровным счетом ничего. Никакой реакции. Совершенно никакой. Антон озадаченно глянул на ребенка, и тут на него снизошло озарение.
— Пылающие звезды! — заголосил техник. — Пылающие звезды! Должно быть, система хранит твой отпечаток и больше никого к себе не подпускает.
— А? — переспросил Анакин.
— Что вы хотите сказать? — подал голос Джейсен.
— Система как-то отфиксировала его, И теперь реагирует на его отпечатки пальцев, или ДНК, или мозговые волны, или что там еще есть. Она будет работать только с ним.
Зрачки Анакина озорно блеснули.
— Все мое? — вопросил он. — Это все мое?
— Должна же быть какая-то возможность доступа и для других, — возразил Джейсен.
— Должна быть, — кивнул Антон. — Но нет у нас времени ее изыскивать. Будем работать с тем, что есть.
— Секундочку, — вмешался Эбрихим. — Я вас правильно понял, не ослышался?
Антон с важным видом кивнул: — Ваш юный друг — единственный, кто способен управлять этой контрольной панелью. И насколько я понял из ваших же слов, даже если он сумеет заставить эту штуку работать, он вряд ли сможет правильно истолковать ее действия.
— Сэр, мне кажется, вам удалось блестящее резюме, — констатировал Ц-ЗПО.
* * *
Глядя, как адмирал Оссиледж меряет шагами командный мостик, Гаэриэль Каптисон могла лишь посочувствовать этому человеку. На какое время они остались одни на командном мостике — факт, говоривший красноречивее всяких слов. Адмирал раздал всем подчиненным распоряжения, те рванули их выполнять. Вероятно, позднее мостик превратится в сумасшедший дом; адъютанты, снующие там и сям, кипы донесений, захламляющие собой все до единой плоские поверхности, вой сирен и приказы, доносящиеся из громкоговорителя над головой. Но прямо сейчас это было тихое, пустое и одинокое место. И особенно одиноким здесь, вероятно, чувствовал себя Оссиледж. Его по-прежнему ожидали нелегкие решения и раздача приказаний, но на данный момент основная работа была окончена. Он рассредоточил войска, выдал инструкции, проработал стратегию. Теперь ему оставалось только ждать.