- Ваши две матери? - спросил смущенный Эллис, поскольку не знал, что женщина была сиротой.
- Кенди имеет в виду двух дам, которые управляют приютом, где она выросла, - пояснил Терренс, прочитав вопрос на лице репортера.
- О-о, извините! - оправдывался Чарльз, огорченный, что затронул столь личную тему за столом. - Я не хотел расспрашивать Вас на эту тему.
- Не извиняйтесь, - ответила Кенди с улыбкой. – Будучи далеко от того, чтобы стыдиться своего происхождения, я чувствую себя более чем гордой тем, что воспитывалась в Доме Пони. Наши дети знают, откуда родом их мать, и понимают, что в этом нет ничего плохого. Даже наоборот, я считаю, что мне повезло, что моя жизнь в дорогом мне доме была далека от жизни Оливера Твиста. Я получила много любви и доброты, хотя, конечно, у нас были денежные затруднения, но об этом не думаешь, когда рядом с тобой дорогие тебе люди.
- Я согласен с Вами, - прокомментировал Эллис, и воодушевленный искренностью молодой хозяйки, он осмелился продолжить вопросы. - Сколько лет Вы прожили в доме Пони перед тем, как Вас приняли в семью Одри?
- Я прожила первые двенадцать лет в этом доме, и потом меня взяла под опеку семья Леган, и с ними я прожила около года. Однако они меня никогда не собирались удочерять, а только взяли к себе как компаньонку для их младшей дочери. А в тринадцать лет меня приняли в семью Одри, - ответила дама.
- Это, должно быть, было очень значительной переменой для Вас? - предположил журналист.
- Огромной! Но не такой, как Вы предполагаете, - ответила Кенди, мысленно переносясь в прошлое и тем самым оправдывая надежды Эллиса. - Несомненно, роскошь и удобства ослепляют того, у кого раньше ничего этого не было, но по-настоящему трудным было столкнуться с миром правил и разных привычек. Я долгое время чувствовала себя птицей, загнанной в золотую клетку. Если бы не мои названные кузены, я умерла бы со скуки.
- Вы говорите, кузены? - воодушевленно спросил Чарльз, поняв, что добился того, чего раньше не удавалось никому.
- Да, сыновья сестры Уильяма Альберта Одри, человека, который меня удочерил. Я уверена, Вы слышали о нем, будучи репортером.
- О, да, конечно. Полемический господин Одри. Однако, мне кажется невероятным, что такой молодой человек, да еще неженатый, принял решение удочерить осиротевшую девушку.
- У Альберта всегда было золотое сердце, - объяснила дама с осветившимся лицом. - Мы познакомились с ним во время одного происшествия. Он спас меня, когда я упала в реку, около поместья Леганов, и он сразу понравился мне.
Мои кузены, которые тогда еще были моими друзьями, написали ему письмо, в котором просили его удочерить меня, чтобы мы могли жить вместе. Альберт подумал, что это было хорошим способом мне помочь и обеспечить лучшее образование, нежели в доме Леганов, так я и согласилась.
- Говорят, что у Вас с мистером Одри очень дружеские отношения, - прокомментировал Эллис.
- И это правда. Альберт был для меня намного больше, чем опекуном. Я не могу сказать, что он вел себя как мой отец, потому что между нами была дружба, и я всегда считала его своим старшим братом. Он самый лучший друг моего мужа и крестный отец всех наших детей, - закончила она удовлетворенным тоном.
- И он самый лучший дядя в мире, - осмелился вмешаться в разговор Дилан, посмотрев на мать, ища ее ободрения. Молодая мать улыбнулась, и это воодушевило мальчика продолжить. - Вы не представляете, где только дядя Альберт не был! Папа подарил мне карту, где я просматриваю дорогу дяди Альберта, и когда он приезжает к нам, я спрашиваю у него все, что он увидел в каждом из этих мест.
- Уверен, он рассказывает очень захватывающие истории, - предположил Эллис, обращаясь к детям.
- О, да! Почти такие же захватывающие, как у нашего отца! - спонтанно ответил Альбен, и его старший брат поддержал его.
Разговор еще долго продолжался, касаясь тигров Бенгальского залива, панических бегств антилоп в пустыне Кении, пигмеев, чудес египетских пирамид, фонтанов Тадж-Махал и тысячи других чарующих вещей, которые дядя Альберт привозил в подарок своим племянникам каждый раз, когда возвращался из путешествия. Было очевидным, что мистер Одри был вторым мужчиной, к которому дети Грандчестеров питали полнейшее восхищение.
Когда настало время десерта, хозяйка дома дала малышам тарелочки с лакомством, чтобы они поели его в другом месте, пока слуга менял скатерть. Дети простились с гостем, прежде чем покинуть столовую. И когда очередь дошла до малышки Бланш, она искоса глянула на родителей, и увидев, что они не следили за ней, она предприняла последнюю попытку. Девочка сигналом руки позвала Эллиса, который склонил к ней голову. Он полагал, что малышка хотела поцеловать его, но секунду спустя ему пришлось сдерживать смех, когда малышка сказала ему на ухо:
- Эй! Я предоставила тебе своего папу на весь вечер, - прошептала девочка. - Ты мне должен конфеты, когда ты их принесешь?
- Бланш! - твердо произнес ее отец, когда обратил внимание на то, что делала девочка. - Прекрати сейчас же или не получишь десерт!
Напуганная малышка развернулась на пятках и встретилась с суровым взглядом своего отца, Бланш не смогла долго выдерживать его взгляд и опустила глаза. С опущенной головой девочка вышла из столовой.
Когда все дети вышли, взрослые одновременно засмеялись.
Мужчины ненадолго остались одни, но после Леди Грандчестер вновь появилась в столовой в сопровождении слуги, который нес чай и сок для гостя.
- Скажите мне, Кенди, - решился продолжить Эллис, когда дама вновь села за стол, - как получилось, что девушка, которую приняли в такую знатную семью, и которая могла располагать таким состоянием, приняла решение стать медсестрой?
- У меня был не один хороший пример, - немедля ответила Кенди. - Я выросла с двумя женщинами, которые показали мне, что забота о ближнем – это искра, придающая смысл жизни. Потом я познакомилась с Альбертом, от которого я узнала, что каждый человек должен искать свою дорогу в жизни, не обращая внимание, что подумают остальные; в конце концов, в школе медсестер я познакомилась с удивительной женщиной, которая не только научила меня искусству медсестры, но и умению поддержать людей, которые долго лежат в больнице.
- Говорят, после Вашего решения стать медсестрой Вы отказались от поддержки Одри, - продолжил Эллис.
- Да, это правда. Я убежала из колледжа, где училась. И по правде говоря, я не знала, чем буду заниматься в дальнейшем. Но через некоторое время, я решила, что хочу изучать медицину, но делать это самостоятельно, - ответила женщина, неторопливо отпивая из чашки жасминовый чай, который подал Эдвард. - Я уверена, что если бы я спросила у них разрешения, они бы никогда не поддержали меня.
- Но мистер Одри поддержал Ваше решение, ведь так? - спросил Чарльз, немного смущенно.
- Да, но это произошло намного позднее... В то время, когда я приняла это решение, Альберта не было в Америке. Он тогда в первый раз путешествовал в Африку, и он даже понятия не имел, чем я занимаюсь.
- Тогда от кого Вы получили поддержку, чтобы поступить в школу медсестер? - спрашивал Эллис, еще более заинтригованный.
- От двух своих матерей; они рекомендовали меня директрисе школы медсестер, мисс Мэри Джейн. И так у меня появилась возможность учиться и работать, чтобы оплачивать свои расходы.
- Не может быть! Никогда бы не подумал! - воскликнул Эллис, очарованный историей молодой дамы. - Но все же я кое-чего не понимаю... Вы сказали, что перед тем, как начать изучать медицину, семья Одри отправила Вас в колледж, из которого Вы убежали. Меня изумляет Ваша смелость, ведь Вы тогда были очень молоды.
- Мне было пятнадцать лет, и когда я убежала из колледжа, у меня в кармане не было и цента, когда я пересекала Атлантический океан, - серьезно ответила молодая хозяйка. - Сейчас я не понимаю, как осмелилась проделать такое.