Внезапная боль в груди заставила его прижать правую руку к сердцу. Джексон заметил этот жест и вгляделся в лицо сержанта.
- Что с вами, сержант? – обеспокоено спросил он.
- Ничего, сэр, - ответил молодой человек, делая ход, который заставил капитана забыть обо всем на свете.
«Что это за боль? – спрашивал себя синеглазый мужчина. – С тех пор, как я приехал, она постоянно возвращается. Почему этой ночью она меня не покидает?»
Они продолжали безмолвно играть, а снаружи первый зимний мороз окутывал все вокруг белым саваном.
Полевой госпиталь беспорядочно передвигался. Почти каждый час приходили поезда, забирая раненых в больницы на юге, отвозя врачей в Верден, привозя оборудование. Половина работавших в госпитале осталась там на случай, если немцы начнут контратаку, что было маловероятно.
В те дни союзники осознали свою ошибку. В декабре немцы начали новое сражение, и британцы потеряли почти всю отвоеванную территорию. И на фронт снова прибывали солдаты. Прибыли французские войска. Железные дорога были переполнены, и раненых приходилось отправлять в Париж на грузовиках, что отнимали гораздо больше времени.
Холодным утром 15 декабря на одном из таких грузовиков в путь отправились Кенди, Флэмми и Жюльен. Кенди хотела остаться в Камбре, несмотря на все приказы и распоряжения, но ее подруги так горячо настаивали на ее отъезде, что ей пришлось подчиниться. Ей были непонятны причины отъезда, ведь она была здорова и в полевых условиях показала себя не с худшей стороны. С началом немецкого контрнаступления в госпитале ощущалась нехватка рук, и было абсурдом отправлять ее в Париж. Тем не менее, она радовалась возможности продолжить лечение Флэмми, пока они не доберутся до французской столицы.
Медсестры и раненые выехали рано утром. Их вез старый солдат. Путешествие было немного рискованным, потому что вот уже несколько дней валил снег, и дорога была довольно опасной, поэтому они ехали очень медленно.
Жюльен сидела около водителя, а Кенди вместе с ранеными устроились в фургоне, который не был приспособлен для перевозки стольких людей. Кенди постаралась устроить всех как можно удобнее и развлекала солдат веселой беседой, так как путь обещало быть долгим и трудным.
Через несколько часов начали пролетать хлопья снега. Кенди смотрела на нежные пушинки, парящие в воздухе, и почувствовала легкий испуг. Ей приходилось быть свидетельницей свирепых морозов на Холме Пони, и сейчас она чувствовала приближение одного из них. Им нужно было поторопиться.
- Красивый вид, правда, Флэмми? – спросила она, пытаясь выбросить из головы мрачные мысли.
- Ты умудряешься увидеть красоту даже в старом разбитом горшке, Кенди, - с усмешкой заметила Флэмми.
- Да ладно, Флэмми, - отозвалась Кенди, не отводя взгляда от маленького окна. – Этот заснеженный лес с высокими соснами, мертвая тишина – все это напоминает мне дом.
Закрыв глаза, Кенди представила себе дом своего детства, и ее сердце на мгновение наполнилось теплом. «Я так далеко от дома», - подумалось ей. Вдруг в груди появилась слабая боль, и Кенди не могла понять, что бы это могло быть.
А снег тем временем шел все сильнее и сильнее. К полудню маленькие снежинки превратились в огромные белоснежные хлопья в морозном воздухе. Кенди попыталась вздремнуть, но ее внезапно разбудил грубый толчок. Едва она успела открыть глаза, как из кабины водителя послышался женский крик, заставивший ее вскочить и распахнуть единственную дверь. Грузовик остановился, а Жюльен звала на помощь.
Кенди выпрыгнула из фургона, и ее ноги увязли в глубоком снегу. Она попыталась добраться до кабины. Жюльен в это время отчаянно пыталась помочь старику, который свалился на руль.
Резким движением Кенди открыла дверцу.
- Что происходит, Жюльен? – смогла выговорить она, прежде чем увидела все собственными глазами.
У водителя был сердечный приступ. Без лишних слов женщины бросились на помощь челочек, находившемуся без сознания. Кенди отчаянно пыталась вернуть его к жизни. Казалось, весь мир вокруг нее застыл, словно они находились в огромном шаре. Она не слышала голоса Жюльен, не ощущала собственного дыхания. Была лишь тишина и необходимость спасения жизни.
- Кенди! – звал далекий голос. – Кенди!
Не ответив, она продолжала массировать грудь мужчины.
- Кенди! - Снова повторила Жюльен, положив руку на ее плечо. – Кенди, все кончено.
До сознания Кенди дошли ее слова. Ветер, голос Жюльен, крики Флэмми в глубине грузовика.
- Его больше нет, Кенди, - мягко пробормотала Жюльен.
Кенди непонимающе уставилась на подругу. Они не могли помочь старику и очутились одни посреди холодного зимнего леса, за много миль от Парижа. Жюльен прервала ее мысли.
- Что нам делать, Кенди? – со страхом спросила она.
- Я… возможно, я смогу вести грузовик, - отозвалась та, пытаясь успокоиться. – Знаешь, у меня был кузен, который пытался научить меня водить… Я могу попробовать… Но сначала нужно решить, как поступить с телом, Жюли.
- Что у вас происходит? – снова выкрикнула Флэмми.
Кенди оставила Жюльен, чтобы пойти и успокоить ее. Когда Кенди вернулась в фургон, Флэмми пыталась подняться на ноги. Остальные пациенты тоже взволнованно смотрели на нее.
- Почему мы остановились, Кенди? – разволновалась Флэмми.
- Капралу Мартину стало плохо, Флэмми, - солгала Кенди, не желая волновать Флэмми и пациентов. – Оставайтесь здесь, а мы с Жюльен управимся.
Флэмми отнюдь не убедили ее слова, но ей хотелось верить в лучшее и не тревожить раненых своими подозрениями.
Обсудив ситуацию, Кенди и Жюльен решили оставить тело снаружи, потому что у них не было сил и времени похоронить его. Мороз все крепчал, и Жюльен не могла находиться на таком холоде. Помолившись о душе усопшего, Кенди села в кабину, а Жюльен забралась в фургон.
Девушка взглянула на карту, пытаясь понять, где они находятся, ведь дороги было не видно под белоснежным покрывалом. В те дни большинство людей путешествовало поездами, и дороги были в ужасном состоянии. К тому же война уничтожила все признаки цивилизации. Кенди не могла понять, где они очутились… Ей приходилось прислушаться к своей интуиции.
Молодая женщина глубоко вздохнула и повернула ключ.
«Стир, - подумала она. – Прошу, помоги мне».
По правде говоря, она никогда в жизни не сидела за рулем, но видела, как водит машину Стир, и надеялась, что сможет проделать это сама. Она нажала на акселератор, и грузовик поехал.
«Вот так. Господи, - мысленно говорила Кенди, ухватившись за руль. – Ты спас нас с Флэмми не для того, чтобы оставить умирать в снегу».
И она снова принялась молиться, не зная, что по ту сторону океана тоже произносятся молитвы в ее защиту. Грузовик продолжал продвигаться по снегу в течение двух часов, а мороз и ветер становились все сильнее. От этого медленного размеренного движения пассажиры провалились в сон. Лишь Жюльен, встревоженная своим постоянным кашлем, не могла уснуть. Холодный безликий лес сковывала морозная красота, такая прекрасная и такая смертоносная одновременно. С горизонта медленно приближались тени.
Этот день, 15 декабря, Жюльен никогда не сможет забыть, все время вспоминая чувство безнадежности и отчаяния, охватившее ее, когда в 7 часов вечера грузовик навсегда остановился. В темноте фургона она слушала, как Кенди пытается завести мотор… еще… и еще… бесконечное количество раз. Бесполезно… Жюльен стало казаться, что это лишь ночной кошмар, когда дверца кабины открылась и заставила ее понять, что все происходит на самом деле.
- Жюли, - услышала она тихий шепот. – Жюли.
Жюльен приблизилась к выходу и увидела Кенди, стоявшую снаружи. Посреди белоснежной пустыни, по колено в снегу, Кендис Уайт смотрела на Жюльен таким взглядом, какого той еще не приходилось видеть. На мгновение Жюльен показалось, что она смотрит на ангела на стене церкви в ее родном городке. Когда она была ребенком, этот ангел с карающим мечом казался ей воплощением всего самого прекрасного и самого ужасного на земле и на небесах. А теперь на лице молодой американки застыло такое же выражение.