Группа осталась в лагере на 48 часов. Все это время Кенди оставалась в палатке, ухаживая за Флэмми и пытаясь побороть отчаянное желание снова увидеть Терри. Но она была уверена, что это будет бесчестно, да и причинит новые страдания ее душе, и сопротивлялась искушению.
Что касается Терри, он искал повод увидеть ее, но, когда Жюльен передала ему его вещи, вообразил, что Кенди все еще злится, и не решился войти в ее палатку. Уже одного проявления ее отказа было достаточно, чтобы причинить ему боль.
На третий день после неожиданного появления Кенди капитан Джексон приказал переправить бригаду врачей в Париж. Погода улучшилась, и терять время больше не имело смысла. Джексон решил предоставить женщинам новый грузовик и шофера, который мог бы позаботиться о них. Для Кенди было сильным потрясением узнать, что в Париж поедет никто иной, как Терри. Этот выбор был не случаен. Терри сам просил об этом, и Джексон пошел ему навстречу, удивленный переменами, произошедшими в характере молодого человека. «Удивительно, что женщина может сделать с мужчиной!» – сказал он сам себе. Он был слишком стар, чтобы не замечать очевидного.
Утром 18 декабря раненые уже были в грузовике, но один вопрос оставался открытым: кто из медсестер займет место рядом с водителем? Однако состояние Жюльен не оставило Кенди выбора. Состояние блондинки тоже было не самым лучшим. Собственно говоря, ее простуда переходила в грипп, а температура не оставляла сомнений в начинающейся лихорадке, но кашель Жюльен не прошел, и доктор настоятельно порекомендовал ей устроиться поближе к обогревателю. В результате Кенди и Терри были вынуждены путешествовать вместе. Эта мысль сковывала их сердца дрожью, хотя и по разным причинам.
Вначале пути между ними возникло напряженное безмолвие. Но Кенди понимала, что начало разговора могло привести к еще более неприятной ситуации. Последним, о чем она хотела узнать, была жизнь Терри. Она не хотела знать о его женитьбе на Сюзанне или, что было бы совсем невыносимо, об их первом ребенке. Хотя ее интересовала причина, по которой он оказался в армии, она не открывала рот и молча смотрела на линию горизонта. Терри, напротив, хотел узнать все до мельчайших подробностей, даже то, что причинило бы боль его душе, оставаясь без ответа. К сожалению, когда он нашел в себе силы нарушить тишину и обернулся к Кенди, чтобы завязать разговор, то увидел, что она спит сладким сном. Теперь Терри мог позволить себе остановить машину и поласкать свои глаза созерцанием женщины, чье видение так часто посещало его в дни и ночи его юности. Ее волосы слегка растрепались, и ее густые темные ресницы отбрасывали тени на щеки. Терри подумал о зеленых переливающихся глазах, скрытых веками, и решил, что изумруды лишь жалкие фальшивки в сравнении с ними. Как долго мечтал он увидеть эти глубокие озера, утоляющие жажду его сердца, и вот она так близко, а он даже не смеет обмолвиться о своих чувствах.
Голова Кенди покоилась на черном пальто у окна, а руки были скрещены на груди, словно обнимая ее. Терри медленно подался вперед, не обращая внимания на тысячу колокольчиков, трезвонящих в его мозгу, предупреждая о безумии этого шага. Он был достаточно близко, чтобы увидеть тонкую голубоватую вену, пересекающую ее шею; близко, чтобы почувствовать аромат роз, всегда сопровождающий ее; близко, чтобы прикоснуться плечом к ее пальто. Он даже протянул руку, чтобы прикоснуться к ее мягкой румяной щеке. Но прежде, чем он успел это сделать, внутренний голос пересилил желание, и он отдернул руку. «Это нечестно», - подумал он и завел мотор, чтобы продолжать путь к Парижу. Если бы он осмелился коснуться щеки Кенди, то заметил бы, что в тело женщины уже проникает лихорадка.
Через пару часов Кенди проснулась от жажды и раздражения в горле. Лес остался позади, и перед ними расстилалась бескрайняя равнина. В вышине солнце ярко освещало горизонт. Все было настолько спокойным и красивым, что Кенди забыла свой гнев и решилась поговорить с человеком рядом с ней.
- Как ты думаешь, когда мы приедем в Париж, Терри? – спросила она без всякого выражения в голосе.
Молодой человек медленно обернулся к ней. В его животе закружилась тысяча бабочек. «Она назвала меня Терри!» - пропел его внутренний голос.
- Думаю, к вечеру, - хрипло смог проговорить Терри. –Ты торопишься вернуться? – небрежно спросил он.
- Вообще-то, да, - ответила она, любуясь, как снег отражает солнечный свет. – Я волнуюсь из-за Жюльен, ведь ей нужна забота и уход.
- Всегда заботишься о других? – спросил он, улыбаясь в первый раз за время их поездки. Кенди застенчиво опустила глаза, частично из-за слов Терри, но и потому, что знала: улыбки Терри – драгоценные камни, которые он дарил только лучшим друзьям.
- Я помню, как ты всегда проявляла заботу о своих друзьях, - добавил Терри, осмелившись поговорить об их общем прошлом. – Застенчивая девочка с большими глазами и толстушка в очках…
- Пати - не толстушка, - возразила Кенди, зная, что Терри играет с ней. Но сейчас игра доставляла ей удовольствие. – Сейчас она утонченная и очаровательная молодая леди.
- И, конечно, Энни тоже стала утонченной, - сказал он с насмешливой улыбкой. – Если смогла хоть раз выйти из дома, не умирая от страха.
- Ты бы удивился, увидев, как она выросла и изменилась, мистер Самоуверенность, - огрызнулась она, приподняв бровь.
- Надо же! – присвистнул он, изображая удивление. – И, естественно, она не бросила того денди. Кстати, как он? – спросил он слегка изменившимся голосом. Глубоко в душе еще оставалось чувство недоверия к Арчи, не исчезнувшее с годами.
- Он изучает право, - гордо ответила она. – И в следующем году получит степень.
- Я читал о смерти его брата несколько лет назад, - посерьезнев, упомянул Терри. – Мне очень жаль. Он был настоящим мужчиной.
- Да, - отозвалась Кенди печальным голосом, который так не любил Терри. Поэтому он поспешил поднять ей настроение.
- Я читал и об Альберте, - мягко добавил он. – Ужасно было узнать, что человек, которого я знал, оказался мистером Уильямом А. Одри.
- Меня это тоже шокировало, - хихикая, отозвалась Кенди. – Но я уже привыкла. Эй! – задохнулась она. – Вижу, ты узнал многое о нашей семье из газет.
- Ну, не совсем, - вдруг печально ответил Терри. – Все это произошло несколько лет назад. Я больше не читаю газет.
- Забавно! Я тоже не читаю газет, - рассеянно сказала Кенди, думая, что у нее было для этого серьезное основание: ведь она боялась найти сообщение о своем собеседнике и женщине, которую она считала его женой.
- Как ты? – спросил Терри шепотом, который ласкал ее уши подобно легкому ветерку. – Я хочу сказать, как ты жила все это время, Кенди? – с мольбой повторил он.
- Прекрасно, просто прекрасно, - солгала она, и разговор оборвался, так как она не посмела спросить его о том же.
Грузовик повернул, и перед ними открылся вид широкого потока, несущего свои воды к горизонту. Это была Сена, признак того, что они недалеко от Парижа. Закат приобрел прекрасный оттенок. Розовые, желтые, пурпурные, оранжевые и персиковые вечерние лучи осветили заснеженную землю и лицо Кенди радужными цветами. На горизонте голубое небо, казалось, было озарено светом заходящего солнца, окрасившего лазурью воды Сены. Два пассажира были околдованы волшебством момента, погрузившего их в экстаз, с которым они не могли бороться. В прошлом они уже переживали подобные мгновения, и на секунду молодые люди перенеслись на несколько лет назад.
«Удивительно красиво», - подумал Терри, и его мысли волшебным образом донеслись до Кенди.
- Да, действительно красиво, - улыбаясь, вслух ответила Кенди.
Сердце Терри чуть не выскочило из груди, когда он понял, что она услышала его мысли, даже не осознавая этого. Такое уже случилось раньше, по крайней мере, он хотел в это верить, в один тихий вечер в Шотландии. Он почти забыл об этом, но теперь воспоминание предстало перед глазами ясно, как никогда. «Пристальный взгляд, идеальная улыбка, точное слово, - думал Терри. – Почему все кажется таким совершенным, когда я с ней? Чувствует ли она то же? Чувствует ли она то же…, когда она с ним?» Мысли Терри опять вернулись в пустоте в его сердце, пустоте, от которой он так хотел убежать.