Нил удивленно смотрел на сияющее лицо сестры. Видимо, ее новость действительно важной и благоприятной. Элиза радостно подбежала к стойке и забралась на табурет. Потом торжествующе посмотрела на брата.
- Дорогой братец, за это ты вечно будешь благодарить меня, - пропела она, вручая донельзя заинтригованному Нилу один из журналов. – Как видишь, твой старый соперник в прошлом году потерял свою безногую невесту.
Глаза Нила расширились, когда он прочел старую статью, а Элиза позабавилась его реакцией.
- Глупышка Нил, - поддразнила она, - наверное, сейчас ты боишься, что наш любимый актеришка тут же упадет в объятия Кенди, да? – она замолчала, наслаждаясь страданиями Нила. – Но этого не будет. Клянусь.
- Почему ты так в этом уверена? Поспешишь утешить его сама? – с видимым раздражением спросил Нил.
- Я предприняла кое-что получше, - заявила она. – Помнишь мою поездку в Денвер, против которой так возражала тетушка Элрой?
- Да.
- Тогда я ездила вовсе не в Денвер, а в Нью-Йорк незадолго до смерти Сюзанны и оставила Терри небольшой подарочек, - она зло рассмеялась.
- И что же…? – спросил Нил, которому начинала нравится эта игра в догадки.
- Конверт, в котором была заметка о вашей с Кенди помолвке, дорогой мой. Конечно, твое имя там не упоминалось, но было ясно сказано, что вскоре она выйдет замуж, - с сияющими глазами объяснила Элиза.
- Это должно было охладить его пыл, - с искренней радостью стукнув по стойке, рассмеялся Нил.
- Я наняла экипаж и дождалась его возвращения домой, - продолжала Элиза. – Он приехал очень поздно, но ожидание того стоило, потому что по возвращении он обнаружил «подарок». Слышал бы ты, что там творилось. Вот глупец! Не понимаю, и что вы только нашли в этой сиротке.
- Ну Элиза, что же ты слышала? – спросил Нил, слишком восхищенный изобретательностью сестры, чтобы обратить внимание на ее обидное замечание о его собственных чувствах к Кенди.
- Тебе надо было там быть, братец! Он просто взбесился! Судя по грохоту, он разбил все, что находилось в доме! – рассказывала Элиза, прерываясь взрывами смеха, сотрясавшими ее тело. – Ручаюсь, что после таких новостей он даже думать забудет о воссоединении с Кенди. Навсегда!
- Это потрясающе, Элиза! Я тебя обожаю! – воскликнул Нил, целуя сестру в лоб.
- Ты мне макияж испортишь, Нил! – отстранила Элиза брата. – Но это еще не все, - продолжала она, протягивая второй журнал с фотографией Терри на обложке. – Взгляни на это. Журнал совсем свежий.
Нил с улыбкой начал читать заголовок, но она тут сникла, сменившись хмурым выражением лица.
- Он пошел в армию! – прошептал молодой человек, сделав глоток виски.
- Да! Разве не глупость? – хихикая, подтвердила Элиза.
- Это не так уж хорошо, как ты думаешь, Элиза, - взволнованно пробормотал Нил. – Теперь он во Франции, рядом с Кенди. И мне это совсем не нравится!
- Да ладно тебе, Нил, не распускай нюни! – возразила молодая женщина, взяв в руку бокал портвейна. – Даже если допустить, что они снова встретятся, он будет думать, что она замужем. Ничего не произойдет, а если нам повезет, немцы отправят его на тот свет. Должна признать, меня это не слишком обрадует, ведь я все еще преклоняюсь перед его дьявольской красотой, но если это сделает тебя счастливым, то я только за. Кроме того, если он не принадлежит мне, пусть никому не достанется, - с ликующей улыбкой закончила она и добавила, поднимая бокал: - За нас, братец!
Альберт не воспитывался в Доме Пони, но рождественским утром вел себя, как ребенок. Он играл, ползал по полу, бегал вокруг дома, взобрался на дерево, сделал самого большого снеговика и принял активнейшее участие в битве снежками, а в довершение всего пришел в полный восторг, когда малыши открывали подарки, донельзя удивив своих друзей и управительниц приюта. Тем не менее, уже за завтраком он был полностью измотан и от детей ожидал такой же усталости, но не тут-то было. Поев, они с удвоенной энергией принялись за свои забавы. Тут Альберт понял, что единственным человеком, способным справиться с этой орущей оравой, была Кенди, и незаметно выскользнул из комнаты, оставив Арчи и Тома на растерзание малышей.
В одиночестве устроившись в гостиной, пока женщины готовили рождественский обед, а с бедных молодых людей собиралась снять скальпы толпа маленьких индейцев, Альберт размышлял над их последним с Арчи разговором. Последние два месяца он только и думал о способах достижения свободы без значительных неудобств для семьи. Его план требовал времени, а натолкнула его на эту мысль ситуация Кенди.
Больше всего его волновал даже не сам факт ее присутствия в зоне военных действий, а то, что она была одинокой и беззащитной молодой женщиной, оказавшейся замешенной в мужскую войну. Альберт пообещал себе, что не последует зову своего сердца, пока не сможет препоручить свою протеже заботам верного человека. «Кенди независима и самостоятельна, - думал он, - но было бы спокойнее осознавать, что о ней есть кому позаботиться». Размышления Альберта прервал шум приближающегося автомобиля. Он отложил книгу, которую читал, и поспешил во двор, чтобы посмотреть, кто приехал.
С кухни раздавался сладкий аромат знаменитого рождественского пирога мисс Пони, заполняя прихожую и гостиную. Надев кухонные рукавицы, Патти вышла из кухни с двумя большими пирогами, чтобы поставить их на стол, который уже накрывала Энни. Это зрелище оказалось слишком соблазняющим для одного из беззащитных ковбоев, захваченных в плен беспощадными индейцами. В мгновение ока он высвободился из не слишком крепко завязанных пут и, издав крик, означающий, что он временно вне игры, торопливо направился к девушке.
- Вам не нужна помощь? – со странной для него галантностью спросил Том.
- Не подпускай его к пирогам! – предупредила Энни. – Под его присмотром они моментально исчезнут!
Патти застенчиво рассмеялась и покачала головой, отказываясь от предложенной помощи. Несмотря на полученный отказ, Том продолжал идти за молодой женщиной, привлеченный ароматами порогов и девушки.
Пока Патти водружала пироги на стол, Энни предупреждающе взглянула на Тома, словно говоря ,Чтобы он и не пытался провернуть какую-нибудь шуточку.
- Видишь этого умника, Патти? – захихикала Энни. – Перед тобой самый быстрый поедатель рождественских пирогов, которого я видела, так что ни на минуту не теряй бдительность.
Патти лишь улыбнулась и сняла рукавицы, положив их на стол. Потом она попыталась привести в порядок волосы, выбившиеся из конского хвоста и беспорядочно рассыпавшиеся по плечам. Тем временем ее с неприкрытым восхищением, замеченным Энни, созерцали светло-карие глаза. Кажется, пироги незаметно отошли на второй план.
- Подержи, пожалуйста, - попросила Патти, протягивая Энни шпильку для волос и одновременно пытаясь водрузить на место несколько непослушных прядей.
- Извини, я занята, - хитро ответил Энни. – Но джентльмен позади тебя будет рад услужить. Похоже, ему нечем заняться - продолжала она.
- Конечно, - воскликнул Том, очнувшись от задумчивости.
Патти повернула голову, чтобы взглянуть на Тома, но, не выдержав его прямого взгляда, тут же опустила глаза и молча протянула ему шпильку. Потом так же молча поправила волосы и медленно покраснела. А тем временем Том не сводил с девушки глаз, прислонившись к каминной решетке. Тут-то в комнату и вошли мисс Пони и сестра Лин, неся на подносах две огромные индейки, и сами окруженные толпой маленьких индейцев.
- Ой, дорогие мои, вы стоите под омелой, - беспечно отметила мисс Пони. – Том, согласно традиции, ты должен поцеловать девушку! – с улыбкой закончила она.
Если щеки Патти окрасились румянцем еще до замечания мисс Пони, то после ее слов она просто запылала. Внезапно ей показалось, что все внимательно смотрят на них. Воцарилась неловкая тишина, и Патти уже думала ,что вот-вот упадет в обморок, как заметила, что Том наклоняет голову.