— Спроси меня, о чем я думаю, когда мой член напряжен и жаждет настоящего дела, — его голос опускается ниже, хриплый тон зажигает меня изнутри.
Я не осмеливаюсь спросить его, думает ли он обо мне.
Он съедает пространство на диване, пока его пальцы сжимают мой подбородок.
— Нет. — Мой голос скрипит. Я пытаюсь вырваться из его хватки, но его глаза держат меня в заложниках.
Мое сердце бешено бьется в груди, а пальцы вцепились в кожаный диван. Голубые глаза впиваются в мои, читая меня, как он всегда это делает, чувствуя мою ложь с одного взгляда.
— Я думаю о блондинке, которая чертовски боится признаться, что хочет быть со мной, отсасывать у меня, прежде чем позволить мне трахнуть ее до беспамятства. Я не могу выбросить из головы конкретную особу, которая прячется за дружбой, потому что не хочет встретиться с дерьмом лицом к лицу. Мой член болит от женщины, которая ведет себя бесстрашно с другими, но бежит при первом же признаке моего интереса. Скажи мне, почему ты так стремишься отрицать то, чего мы оба жаждем?
— Я... ну… — Это лучшее, что я могу придумать?
Он усмехается, его рука убирается с моего подбородка.
— Я буду ждать, когда ты сделаешь шаг. Как я уже сказал, я терпеливый человек, которому нечего терять.
— Кроме дружбы? — я ворчу себе под нос, прежде чем подняться со своего места.
— Мы оба не хотим дружбы. Друзья не чувствуют друг к другу того, что чувствуем мы. — Его беззаботность выводит меня из себя.
— А я чувствую. То, что нас тянет друг к другу, еще ничего не значит.
— Рад, что ты призналась, что я тебе нравлюсь. Это было так трудно? — он улыбается мне.
Ну, черт.
— Я не имела в виду...
Он наклоняет голову в сторону.
— Это нормально — отпустить себя и повеселиться.
За счет чего? Его веселье похоже на пропущенные звонки, других женщин и трофей в конце сезона за звание самого большого неудачника.
Я выпрямляю позвоночник и смотрю ему прямо в глаза.
— Если ты и дальше будешь вести себя странно, я больше не буду с тобой общаться.
Он смеется, его глаза искрятся. —
Мы оба знаем, что этого не произойдет, когда я тебе слишком сильно нравлюсь, а я нахожу тебя чертовски неотразимой.
Я ненавижу, как он красив. Почти так же, как ненавижу то, как учащается мое сердцебиение, когда я смотрю на него, молча признавая, как сильно мое тело жаждет того, чем он поделился сегодня. Мне очень не нравится, как его слова сжигают меня изнутри и разъедают мои рассуждения.
— Я ухожу сейчас. Если я не отвечу ни на одно из твоих сообщений с извинениями, это потому, что я игнорирую твою задницу до Канады.
Его смех — последнее, что я слышу, прежде чем захлопнуть дверь его номера. Я прижимаюсь спиной к металлической раме, моя рука цепляется за ожерелье со звездой, пока я собираюсь с мыслями.
Святое дерьмо. Что, черт возьми, здесь происходит?
Я переворачиваю подушку, ради прохладной стороны, пока ворочаюсь в постели. Мой разум не успокаивается, мысли возвращаются к предыдущему разговору с Лиамом, и я задаюсь вопросом, не спит ли он, думая обо мне.
Что, черт возьми, он сделал, открыв ящик Пандоры, выпустив наружу наши скрытые желания?
Ладно... скорее, мои скрытые желания.
Я лежу на спине и смотрю в потолок. Мои глаза закрываются, когда пальцы перебирают подол нижнего белья, пробегая по хлопку. Мысли о Лиаме овладевают мной, о том, как он возбуждается от мысли обо мне, как он не спит допоздна, думая обо мне. Я просовываю палец внутрь трусиков и прижимаю большой палец к клитору. Другой рукой я поглаживаю соски, по коже бегут мурашки, когда я думаю о том, как Лиам прикасается ко мне. Мой палец касается моего входа, прежде чем погрузиться внутрь меня.
Меня прерывает жужжание телефона на тумбочке. Я игнорирую его, предпочитая сосредоточиться на своей задаче, но повторяющееся вибрирование беспокоит меня. Зарядное устройство вырывается из стены, и я бросаюсь за телефоном, не глядя, прежде чем ответить.
— Что? — кричит мой хриплый голос.
— Прости, что вел себя как мудак. Я не хотел флиртовать с тобой... Ну, это ложь. Но я не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко рядом со мной. Не игнорируй меня. Пожалуйста? — голос Лиама доносится через динамик.
Мои щеки потеплели, когда я вспомнила, что делала за несколько минут до этого. Вот он извиняется, а я так же виновата в том, что делала то, в чем он признался ранее: думала о нем, пока возбуждалась. Какая запутанная ситуация.
Я простонала.
— Все в порядке. Давай притворимся, что этого не было.
— Но что, если я не хочу притворяться?
Мое сердце сжимается от его уязвимости.
— Мы не притворяемся вообще, мы лишь игнорируем то, что произошло сегодня.
— Точно так же, как ты хочешь игнорировать то, что ты делаешь, проснувшись в три часа ночи, твой голос напряжен и нуждается в помощи?
Он ни черта не знает о том, что я задумала. Он ищет ответ, проверяя мой контроль. Не поддавайся.
— Лиам... остановись. — Мой задыхающийся голос не может скрыть того, что я чувствую.
— Признай это. Ты трогала себя. Я не смею тебе лгать.
— Нет, — говорю я быстро. Слишком чертовски быстро.
Он смеется. Грубый, сексуальный смех, который заставляет мои ноги сжиматься вместе.
— Ты не умеешь врать.
— Ладно, хорошо. Я трогала себя. Теперь доволен? Брось. — Я застонала от разочарования.
— Не могу. Спорим, твои жадные пальцы жаждут погрузиться внутрь тебя. Уверен, тебя заводит мысль о том, что я возбуждаюсь от образа твоих рук на моем члене.
— Эээ… — Я не буду ни подтверждать, ни отрицать, так как Лиам все равно видит, когда я лгу.
— Давай притворимся, Софи. Представь меня рядом с тобой, мое тело прижимается к твоему, мои пальцы пробегают по твоим бедрам, тепло следует за моими пальцами. Твой нуждающийся клитор пульсирует от моих прикосновений, а твоя киска жаждет моего языка. Включи громкую связь. Сейчас же.
— Что случилось с тобой, когда ты ждал, пока я уступлю?
— Ты сдалась в тот момент, когда твои пальцы коснулись твоего клитора, представляя меня. Не притворяйся со мной.
Мне не нравится его проницательность.
Он не дает мне вставить ни слова.
— Запускай это дерьмо, сегодня с меня хватит терпения. Мой член пульсирует от одной мысли о том, что ты трогаешь себя.
Мои пальцы спешат нажать на кнопку динамика, звуки шуршания простыней со стороны Лиама эхом разносятся по моей комнате.
Что, черт возьми, ты делаешь? Занимаешься с ним сексом по телефону? Ты на 110% пожалеешь об этом потом.
— Хватит думать. Закрой глаза и, блядь, почувствуй. — Его резкий голос наполняет меня возбуждением. — Прикоснись к себе, пока другая рука ласкает твою грудь. Представь, как мои мозолистые руки пробегают по твоей коже, задерживаясь там, где я хочу тебя поцеловать. Черт, как бы я хотел увидеть тебя. Хотел бы я попробовать тебя на вкус.
Моя рука следует его требованию, пробегает по моему центру, прежде чем погрузиться внутрь. Я боюсь говорить, прекратить заклинание, все, что связано с Лиамом.
— Расскажи мне, о чем ты думала до этого, что заводит маленькую мисс Совершенство.
Я сглатываю свой страх.
— Ты. — Одно слово, наполненное смыслом и подтекстом, последствиями и препятствиями, к которым я не могу себя подготовить. Телефон кажется барьером, надежно скрывающим меня от того, чтобы встретиться со своими чувствами лицом к лицу. Встретиться с ним лицом к лицу.
Он ворчит в трубку.