О, Лиам. Так не осведомлен о моем противоречивом решении между прыжками на твоих костях и сохранением тебя в качестве вечного друга.
Больше не нуждаясь в поддержке, я рву бумагу, и темная обертка уступает место альбому для зарисовок. Мои глаза слезятся. Я провожу дрожащими пальцами по грубой текстуре обложки, мне нравится этот милый и неожиданный жест Лиама. Это как все между нами, непредсказуемое и неописуемое, создающее дружбу, которая не укладывается в рамки.
Улыбка, вызывающая ямочки, пересекает мое лицо, когда Лиам бросает пачку угля мне на колени. Я смотрю на любимый тип угля — средней твердости и эмоционально переживаю, как Лиам запомнил мое признание, сделанное под воздействием травки.
— Если я получу такую улыбку от чего-то простого, мне придется постоянно дарить тебе всякие разные вещи. — Он улыбается мне, наполняя меня счастьем и благодарностью. Мое сердце официально достигло предела сладости.
— Это так необычно. Я даже не могу поверить, что ты подумал об этом. Спасибо тебе большое, — я обхватываю его за шею и притягиваю к себе, чтобы обнять. Он замирает, прежде чем обхватить меня руками, его голова находит впадинку на моей шее. Я чувствую хороший запах его одеколона, потому что, когда я мучаю себя, я убеждаюсь в том, что действительно принимаю его до конца.
Еще через несколько секунд я отпускаю его и завершаю наш момент.
Его глаза отводятся в сторону, намекая на его застенчивость.
— Надеюсь, ты воспользуешься этим. Больше никаких отговорок о том, что у тебя нет времени или ты боишься. Мы все знаем, что у тебя яйца больше, чем у половины мужчин на сетке.
Этот человек льстит мне и обезоруживает меня за один присест.
— Я тронута тем, что ты признаешь свои недостатки. Мне нравятся мужчины, которые не боятся рассказать женщине о своих недостатках.
Он шутливо тянется к этюднику, но я отбиваю его руки. Я падаю на спину и смеюсь в небо. Мои руки прижимают мой подарок к груди, все еще потрясена тем, что Лиам сделал что-то настолько заботливое.
Лиам открывает свою книгу и ложится на одеяло. Я хочу сохранить этот момент навсегда, поэтому я сажусь и переворачиваю свой этюдник на первую страницу, открывая пачку шикарного угля, который он купил. Остаток дня я провожу, набрасывая рисунок Лиама, читающего свою книгу. Я никогда не хочу забыть ощущение того, что он проникся моей страстью и поверил в меня.
Он не просит показать ему мой рисунок, давая мне возможность уединиться, о чем я даже не подозревала. Мы часами просиживаем вместе на траве.
Пока я делаю наброски, мои мысли уносятся вдаль, я думаю о своей специальности и возмущаюсь тем, что чувствую себя скованной. Некоторые пальцы сводит судорогой, но я продолжаю, потому что мне хочется почувствовать жжение в груди. Моя страсть перерастает из уголька в пламя, крошечное, но ощутимое, требующее дальнейших исследований и открытий.
Я и забыла, как сильно искусство питает меня. То, как я провожу пальцами по зернистой бумаге и размазываю идеально нарисованный уголь, напоминает мне о том, что в несовершенстве можно найти красоту.
Моя рука задерживается на рисунке красивого Лиама. В отличие от меня, он не стремится к недостижимой цели перфекционизма. Мы оба несем разное бремя. Лиам стремится к успеху в своей команде и доказывает, что другие ошибаются, одновременно отпуская прошлое, преследующее его. Я обременена как своими ожиданиями, так и ожиданиями отца, недостижимыми и медленно высасывающими из меня жизнь.
Я переворачиваю страницу, смотрю на чистый лист бумаги за рисунком Лиама. Это символизирует то, как я отношусь к направлению своей жизни, к давлению, оказываемому на меня, к пустоте, которую я чувствую, когда думаю о своем будущем. Он напоминает мне о том, что я не хочу получать образование, которое меня не интересует, потому что я стараюсь быть идеальной, ответственной и делать других счастливыми. С этими неоправданными ожиданиями приходит оцепенение, к которому я уже привыкла.
Мои пальцы дергаются, и прежде чем я осознаю, что делаю, я провожу грязными руками по чистому листу. Помечаю его, размазываю, делаю его небезупречным.
Это все, чем я хочу быть, и в то же время все, чем я боюсь стать.
Когда мы собираем одеяло, я снова обнимаю Лиама.
— Спасибо, что веришь в меня и напоминаешь мне о том, что я считала давно забытым. Я не могу выразить, что это значит для меня. — Мое горло сдавливается.
Он ничего не говорит, потому что ему это не нужно. То, как крепко он обнимает меня, и поцелуй, который он оставляет на моей макушке, говорят обо всем.
Глава 18
Софи
Летние каникулы прошли так же быстро как и наступили. Я провела целый месяц без занятий, драмы и друзей. Лиам занимался тем, что подлизывался к Маккой, пока я связывалась со школой. После многочисленных списков «за» и «против» я решила продолжить обучение в осеннем семестре, поскольку я уже посвятила три года своей жизни глупым цифрам и отсутствию самореализации. Мой отец хорошо воспринял новость об онлайн-классах. Он понимает, что я хочу познакомиться с разными странами во время учебы.
Называйте меня одержимой культурами и народами мира
В этом семестре я изучаю бизнес-право и информационные системы бухгалтерского учета. Я не могу дождаться, когда нажму кнопку «дремать» в своей жизни еще на один год, потому что с каждой неделей моя степень звучит все менее привлекательно.
Во время летних каникул я рисовала в скетчбуке, который купил мне Лиам, преодолевая свои страхи и рассказывая истории с помощью картинок. Весь этот процесс вдохновил меня на то, чтобы создать несколько штук и немного пожить.
Во время каникул я решила, что мне нужно больше работать, чтобы достичь пунктов списка «К чёрту!», потому что это часть моей миссии. У меня есть над чем работать: в общей сложности восемь пунктов вычеркнуты, и еще тринадцать предстоит выполнить.
В последнее время мои планы работают не совсем так, как мне хочется, и хотя мне хотелось бы обвинить Лиама, но я не могу. Мне нравится, когда он дразнит меня и раздвигает мои границы. Время не помогло избавиться от этих чувств, особенно когда он звонил мне в свободное время или даже общался со мной через видеозвонок. У нас не было ни одного дня без сообщения или телефонного звонка.
Сама мысль о нас нервирует меня, поэтому я пытаюсь помочь Майе держаться подальше от Ноа. Это тактика уклонения с менее чем альтруистическими мотивами.
Ездила ли я в Испанию, чтобы навестить Майю? Да.
Приехала ли я к ней, потому что хотела разработать план действий, при котором мы оба сможем забыть о двух мужчинах, которые вторгаются в наши мысли? Да, черт возьми.
Мы вместе едем на следующую остановку Гран-при. После месячного перерыва все возвращаются, готовые снова включиться в работу. Первая остановка Гран-при после летнего перерыва была слишком суматошной, чтобы я смогла увидеть Лиама или других парней: у них были тесты в середине сезона и бесконечные встречи.
Во время следующего уик-энда Гран-при в Милане я планирую двойное свидание для Майи. Лично я не могу устоять перед свиданием с обещанием пасты. Нашими спутниками становятся два инженера Маккой по имени Дэниел и Джон, которые выбирают шикарный ресторан в самом центре города.
Несмотря на все их усилия, вечер оказывается неудачным для Майи, вероятно, потому что Ноа нашел ее и осквернил в каком-то освещенном углу ресторана. Чувство вины за ее поступок оседает рядом с моим ужином из пасты. Мой стыд заставляет меня согласиться на еще одно свидание с моим парнем, Джоном. Я не в восторге, но, по крайней мере, он кажется мне потенциальной парой, чтобы выполнить несколько моих пунктов.