В составе десанта было немало евпаторийцев, они знали все дворы и переулки, могли пройти по городу с закрытыми глазами.
Евпаторийцем был и командир высадки капитан 2-го ранга Николай Васильевич Буслаев. Здесь он родился, вырос, здесь вместе со старшим братом Иваном сумел закончить мужскую гимназию (годовая плата за обучение стоила их отцу, столяру, четырехмесячного заработка). Потом пути братьев разошлись. Когда старший станет главврачом и ведущим хирургом евпаторийской больницы, когда земляки будут избирать его депутатом городского Совета, младшего уже давным-давно не будет на свете.
Моряков собрали вместе всего за несколько дней до выхода в море. Вид у всех был бравый — кроме гранат и автоматов на ремнях были подвешены ножи. Народ действительно лихой, многие уже прошли огонь и воду под Одессой и Севастополем.
Когда и куда предстоит идти — об этом знали лишь командиры. Вначале высадка планировалась в ночь на 3 января. Но помешал шторм. Море подарило им еще два дня жизни.
Из письма командира высадки Н. Буслаева 1 января 1941 года:
«Дорогая моя роднуля! Поздравляю тебя с Новым годом — желаю счастья и скорейшей победы над врагом. Я, Кируся, выпил за твое здоровье».
Из письма комиссара А. Бойко:
«Следа не оставим от этой паршивой нечисти. Ксеня, я жив и здоров, да другого ничего и быть не может»,
…Они погибнут так скоро, что, когда эти письма возьмут в руки жены и дети, строки еще не успеют остыть, еще будут дышать.
4 января в 23 часа корабли вышли на внешний рейд Севастополя. Слева тянулось минное поле, справа — берег, занятый врагом. Уже в море, когда было пройдено полпути, десантникам сообщили о том, куда они идут и с какой целью.
«Нам объявили, что наша задача продержаться, пока не придет подкрепление, пленных не брать. Сказали, что в Евпатории немец нас не ждет, так что высадка будет спокойная» (X. Ровенский, сапер). «Нам дали белые маскхалаты, так как сообщили, что в Евпатории выпал снег. Но когда подошли, то оказалось, вокруг все черное — и море, и ночь, и катер… так что маскхалаты почти все поснимали» (В. Щелыкальнов, пулеметчик).
Время было 2 часа 40 минут.
Десант разбился на три группы. Главные силы подошли к Центральной пассажирской пристани.
Берег был освещен прожекторами. Гитлеровцы открыли по кораблям прицельный артиллерийский и минометный огонь, с крыш гостиниц «Крым» и «Бо Риваж» застрочили крупнокалиберные пулеметы.
Пристань оказалась разрушенной (помните?), моряки в полной амуниции прыгали в ледяную воду.
X. Ровенский: «Нам удалось найти на берегу куски железа, доски, и мы соорудили настил для того, чтобы пошли танкетки… Это затянуло время».
Легко сказать — соорудили. Часть свай была сожжена, моряки вставали в воду и подпирали настил собственными плечами. Стояли в ледяной воде, под огнем немецкой артиллерии и минометов,— и по их плечам шли на берег, танкетки и противотанковые пушки. Во время высадки было убито и ранено более полусотни моряков — первые потери.
Командир Буслаев отправил в Севастополь радиограмму: «Высадку продолжаем под сильным артиллерийско-минометным огнем». Вслед за этой пошла другая короткая, радиограмма уже за подписью комиссара Бойко: «Буслаев убит».
Несмотря на потери, вначале все шло по плану: успех предопределили внезапность нападения, прекрасное знание всех лабиринтов городских улиц и переулков. Экипажи судов поддерживали атакующих мощным, прицельным огнем.
Немного сохранилось свидетельств, каждое из них бесценно.
Командир роты Н. Шевченко: «Из-за каменного забора гитлеровцы вели сильный огонь. Мой ординарец Борис Денисенко подполз вплотную к фашистам и бросил гранату. Мы атаковали. Меня ранило в ногу. Подавив немцев, пошли дальше. По дороге встретили группу конников, которых атаковали с ходу. Около насыпи наткнулись на артиллерийскую батарею, захватили ее. Меня ранило еще раз — уже в правое плечо, рука повисла. Потеряв много крови (в сапоге чавкала кровь), я двигался с трудом».
Враг, опомнившись, подтягивает силы из нового города, где в основном разместились немецкие и румынские части. Вот уже рота Шевченко остановлена у курортной поликлиники. Вот уже с трудом отбиваются чекисты Литовчука.