– Значит, вы, скорее, на стороне социал-демократов?
– Нет. Просто всякому овощу ― свой сезон. Время коммунизма придет. Но это случится не сегодня и не завтра.
Некоторое время Тельман молчал, глубоко задумавшись. Наконец, вновь обратился к Эмме Шлиман.
– А вы как же? Вы говорили, что ваша цель ― не допустить Гитлера к власти. Это, можно сказать, случилось. Что вы планируете делать дальше?
– После выборов, если все пройдет хорошо, мы свернем свою деятельность. Дальше ― без нас.
– Мы еще увидимся?
– Не знаю, товарищ Тельман. Поэтому разрешите пожелать вам удачи во всех ваших непростых делах. А за поляков ― не взыщите. К сожалению, по-другому у нас с вами не получилось. И хотя жалко каждого человека, несколько сотен погибших в этой войне не идут ни в какое сравнение с теми десятками миллионов, которые неминуемо полегли бы в мировой бойне, осуществи Гитлер свои планы.
– Хотя погибшие ― мои соплеменники, я не могу не согласиться с вами.
– Нам осталось завершить еще одно дело. После тюрьмы вы, конечно, испытываете трудности с финансами. Пошлите кого-нибудь из охраны со мной. Пусть заберут из машины сумки с деньгами. Там двадцать миллионов. И, вот телефон для экстренной связи со мной. Запомните и уничтожьте.
До конца своей жизни, долгой и очень плодотворной в этой реальности, Эрнст Тельман ломал голову над загадкой Эммы Шлиман и тех сил, которые она представляла. Став со временем президентом страны, он даже пробовал использовать свои спецслужбы для разрешения загадки. Но успеха добиться так и не удалось.
Глава одиннадцатая
― Артузов прибыл, товарищ Сталин, ― доложил Поскребышев.
– Зови.
Вошедший глава внешней разведки вытянулся и доложил о прибытии.
– Присаживайтесь, товарищ Артузов. И доложите мне, как получилось, что вы проспали подготовку Польши к войне с Германией.
– Виноват, товарищ Сталин…
– Сидите, сидите… И рассказывайте.
– Проспали так же, как и немцы, товарищ Сталин. И по той же причине. Правда, с другими последствиями. О том, что польская армия серьезно укрепляется, нам было известно. Удалось добыть даже чертежи и описание их нового колесного танка «кузнечик», который так высоко зарекомендовал себя в операции. Очень, кстати, хорошая машина, по мнению наших специалистов.
– Я в курсе. Пусть изучают.
– Знали и о постоянном количественном наращивании их армии, и о закупках вооружений за границей. В частности, автоматических пушек у шведов. Однако полагали, что все эти меры направлены, в первую очередь, против нас. О том, что поляки готовятся выкинуть такой финт с Германией, мы даже не подозревали. Как, впрочем, и никто в мире. Надо признать, работа по информационному прикрытию удара проведена великолепно. Видимо, о подготовке этой операции знал лишь очень узкий круг. Сам Пилсудский да пара ― тройка человек из ближайшего окружения.
– Плохо, что не подозревали.
– Виноват… ― снова попытался вскочить Артузов.
– Сиди… Мы тоже не подозревали. Всех вокруг пальца обвели поляки. Как оцениваете проведенную операцию с военной точки зрения?
– Операция проведена безукоризненно и блестяще. Таково мнение всех военных экспертов, и не только наших. Успех стал возможен благодаря очень удачному выбору основной ударной силы ― «кузнечиков», сочетающих высокую скорость, серьезную огневую мощь и способность плавать. А также специально разработанной для этих танков стратегии молниеносной войны. У поляков не та экономика, чтобы воевать годами. Они и не стали, решив проблему таким вот изящным способом.
– Как думаешь, почему они на это пошли?
– Наши аналитики пришли к выводу, и я с ними согласен, что пошли они на это от безысходности. Они просчитали, что укрепление Гитлера и его неизбежный поход против СССР приведут к ситуации, когда Польша окажется между молотом и наковальней. Без шансов выжить при этом. Вот и пошли ва-банк.
– И выиграли, оказав при этом неоценимую услугу и нам. В случае столкновения с гитлеровской Германией без серьезных потерь нам было бы не обойтись. Даже очень серьезных. Молодцы, ничего не скажешь. Действительно, операция проведена безукоризненно. Но у нас в связи с этим возникает вопрос. Кто автор и основной разработчик этой операции? Раньше мы что-то не слышали о наличии среди польского генералитета военных гениев, ― а речь тут идет именно о таком, ― подобного уровня. Сам Пилсудский? Он, конечно, далеко не дурак, но на подобное точно не способен. Вам что-нибудь известно?