— Его нужно похоронить, — приглушено произношу я, отстранившись от Митрандира. — Извините, друзья, я не должна была выказывать свою слабость в эти тяжелые для всех минуты, — опустив голову, удаляюсь от своих друзей. Но достаточно быстро меня нагоняет Гэндальф. Останься я там еще хотя бы на минуту, окончательно бы потеряла голову.
— Я помню, какой ты была, когда я привез тебя в Имладрис, — между тем произносит маг. — И то, что я видел тогда в корень отличается от того, какой ты стала сейчас. Тогда ты была похожа на тот самый хрупкий и белоснежный цветок, в честь которого ты и была названа. Кувшинка — такая невинная и ранимая. Сейчас же передо мной стоит далеко не пугливая и слабая эльфийка.
— Если бы не Глорфиндель, я бы уплыла в Валинор, не желая больше испытывать все эти страдания, — тяжело вздыхаю, вновь чувствуя себя совсем юной эллет. Все страхи на секунду возвращаются, но почти также быстро и уходят.
— Я знаю, дорогая, знаю. Поэтому несоизмеримо благодарен Глорфинделю за ту помощь, которую он оказал тебе, ведь никто из нас не знал, что следует делать. Даже Келебриан опустила руки, видя твое отчаяние, — Митрандир смотрит на меня с нескрываемой грустью, пониманием и лаской. — Но сейчас Глорфиндель в лучшем месте. Чертоги Мандоса стали для него новым пристанищем. Своими последними поступками он вновь заслужил расположение Валар, я уверен в этом.
— Я хочу верить тебе.
— Сейчас нам не стоит переживать за души умерших, стоит задуматься о тех, кто еще жив. Прямо сейчас мы все отправляемся навестить Сарумана Белого. Моя беседа с ним еще не закончена, — в своей привычной загадочной манере отзывается Гэндальф. А я-то надеялась, что в ближайшие несколько дней мы все сможем отдохнуть. Что ж, дела все же не ждут.
— Хотелось бы и мне посмотреть в глаза тому, из-за кого погибло столько людей и эльфов.
========== Глава 28. Можно было просто позвать нас ==========
Мысли и воспоминания порой бывают губительны. Стоит только чему-то или кому-то очень дорогому уйти из твоей жизни, как ты понимаешь истинную ценность этого человека. Вроде, и злилась на него, проклинала и мечтала больше никогда его не видеть в своей жизни. Что ж, Судьба бывает жестока, выполняя те или иные желания.
Многие сейчас заняты разбором завалов. И на стенах нет никого, кто бы мог потревожить мои мысли. Эльфов же я отправила обратно в Лотлориэн, при этом отблагодарив их от всей души. Искренне верю, что еще увижу их. Дело за малым — выжить в этой вечной войне. Где смерть будет только подарком. В случае проигрыша нас всех ждет вечное рабство у самого злобного и темного волшебника всех времен.
— Я искал тебя повсюду, — неторопливо поворачиваю голову на спокойный голос Леголаса. На лице эльфа красуется слабая улыбка, а вся его поза говорит о крайней степени расслабленности. За прошедшее время успела переодеть лориэнские доспехи на привычную для себя походную одежду. В ней мне куда комфортнее. Не сковывают движения, так сказать.
— Хотела немного побыть одна, — с этими словами подхожу к Лесному принцу и с наслаждением забираюсь в его надежные и уютные объятия. — Спасибо, что пришел. Не думаю, что выдержала бы еще и минуты в одиночестве. Оно заставляет меня вспоминать… всякое.
— Тогда я считаю своим долгом избавить тебя от мрачных мыслей, — в голосе Леголаса слышна улыбка. Эльф с присущей ему осторожностью поглаживает мои волосы, словно боится причинить мне вред. И это вызывает внутри меня приятное волнение. Но вместо того, чтобы продолжить вот так беззаботно стоять в обнимку с Лесным принцем, выбираюсь из его рук и подхожу к самому краю стены.
— Что ты видишь там? — киваю головой на далекие равнины Рохана. Хотелось бы мне видеть вновь переполненную жизнью природу, а не погубленную и затоптанную уруками жизнь. Принц встает возле меня, собственнически положив руку мне на поясницу. Тепло его ладони вызывает в голове приятные воспоминания.
Какое-то время мы молчим, всматриваясь в даль. Где-то высоко над головой слышен клекот орла, который выслеживает свою добычу. Никогда бы не подумала, что эта крепость способна пережить столь упорный натиск врага. Да еще и не в первый раз. Эти стены повидали много дунландцев. Много их крови оросило эти земли.
— Там лежит Вестфолд, а левее от него дорога на Изенгард, — словно вызубрив всю карту, чеканит эльф. — Тебя что-то беспокоит?
— А я вот вижу галадримов, — поджав губы, произношу я. — Точнее то, что от них осталось. Они идут в Лотлориэн не спеша, словно знают, что от них больше ничто не зависит. Подходят к Фангорну, при этом стараясь держаться от него как можно дальше. Хотелось бы и мне вот так, не о чем не переживая, вернуться куда-нибудь, — поворачиваюсь лицом к Леголасу. Моя ладонь ложиться на щеку Лесному принцу.
Смотрю в его голубые глаза и никак не могу понять, что принц делает в этом походе. Ведь его никто не заставлял это делать. Да и ни один живущих в Средиземье даже по доброте душевной не отправится в столь опасное путешествие по собственной воле.
— А что ты видишь теперь? — вопросительно приподнимаю одну бровь, при этом не отрывая своих глаз от лица Леголаса. Несколько ленивая и столь соблазнительная для меня улыбка появляется на лице лихолесского принца.
— Им тир талион эллет, и эдиа ананн ар лонг рад*, — смотря на меня немигающим взглядом, произносит принц. Его голос не дрожит, а каждое слово кажется уверенным и четким. — А еще я вижу перед собой свою динет**.
*Я вижу сильную эльфийку, которая прошла долгий и трудный путь.
**Невеста.
— Тебе не стоит разбрасываться этими словами, — несмотря на свои слова, признание Леголаса трогает меня до глубины души. Только он может так бесцеремонно и уверенно заявлять о том, что я его невеста. Впрочем, отрицать это бессмысленно, пусть никакого предложения и не было. Мы всю свою жизнь шли к тому, чтобы оказаться именно здесь и сейчас.
— Ты неисправима, Аилинон, — начинает смеяться эльф, притягивая меня к себе. Я лишь закатываю глаза, утопая в ласке и нежности лихолесского эльфа. — Как ты? — я знаю, что это простой вопрос. Но у меня редко спрашивают что-то подобное. Как правило, кто-то вечно пытается меня отгородить от всяких опасностей, даже не пытаясь узнать у меня, а что, собственно, хочу я сама.
— Не поверишь, но я бы сейчас не отказалась от ванны и мягкой кровати, — демонстративно потягиваюсь, отойдя немного от принца. Выражение лица эльфа сложно передать словами. Оно вызывает у меня широкую улыбку, а желание продолжить игру лишь усиливается. Вновь оказываюсь подле Лесного принца.
Медленно прочерчиваю пальцами вдоль лица эльфа, по широким скулам и ниже к твердой линии его челюсти. Леголас поворачивается к моей ладони, прижимаясь к ней губами и оставляя нежный и аккуратный поцелуй. В голове бьется лишь одна мысль: «Я рада, что он сейчас здесь».
Чувствую, как длинные и тонкие пальцы эльфа пробегаются по моим ребрам, останавливаются на талии, крепче стискивая меня в своих руках. Я бы все отдала в своей жизни, чтобы вот так просто стоять и наслаждаться компанией друг друга оставшуюся у нас вечность. Сказать, что я соскучилась — это ничего не сказать. Последние несколько месяцев мы только и делаем, что бежим и пытаемся кого-то догнать, сражаемся и боремся за свою жизнь.
— Ты когда-нибудь жалела о времени, проведенном в Лихолесье? — неожиданно спрашивает Леголас, смотря мне в глаза. Непонимающе усмехаюсь, при этом отрицательно мотая головой.
— Это было лучшее время в моей жизни, — самозабвенно очерчиваю кончиками пальцев линию нижней губы Лесного принца. После этого кладу ладони на грудь эльфа. — И всегда был только ты, — поднимаю голову наверх, заглядывая в лазурные глаза принца. Он встречает меня на полпути.
Поцелуй кажется нежным и шелковистым, а каждое соприкосновение наших губ дарит трепетное чувство в груди. Но помимо этого, эти губы пробуждают во мне тоску. Та самая эмоция, которая стала слишком уж мне знакома. И я бы хотела ее забыть, но времена говорят мне об обратном.