Разворачиваюсь к ней и ерошу её причёску.
— Ты что делаешь⁈ — вскрикивает она. — Два часа укладки!
— С ней ты выглядела чудовищно, — говорю. — У меня объектив бы от такого треснул.
Мы встречаемся у Центрального городского пляжа. Даже в будни он забит народом. Мужчины и женщины всех возрастов лежат плотно, словно шпроты в банке, а между них носятся с визгом счастливые дети.
Реку в черте города перегородили плотиной для каких-то хозяйственных нужд, и она разлилась подобно озеру. К июлю вода зацветёт, заполняясь мелкими и противными водорослями, но сейчас выглядит ещё прилично.
Прямо перед нами приземистый корпус прибрежного ресторана с гордым названием «Крейсер». Открытая веранда действительно немного напоминает палубу. Справа от него располагается яхт-клуб. Путь перегорожен ржавым шлагбаумом с висящим на нём знаком «Въезд воспрещён».
Мы с Кэт перешагиваем через него и идём по хорошо накатанному просёлку.
— Нас не турнут? — уточняю.
— Мы с отцом тут каждые выходные катаемся, — машет ладошкой Кэт, — не переживай.
Дорожка неожиданно выныривает к небольшой пристани. Возле деревянного пирса качаются яхты. Немного, всего восемь штук. Не Черноморское побережье, конечно, но выглядят симпатично. Белые корпуса с тщательно нарисованными синими цыфрами, тонкие, уходящие в небо мачты. Чувствую, как внутри начинают шевелиться идеи.
Сегодня я не планировал ничего серьёзного, рассчитывая просто «пристреляться», а заодно зацепить Кэт на крючок любопытства. Но мозг любого художника работает отдельно от тела в каком-то особом автономном режиме. Он сам создаёт образы, которые требуют воплощения.
«Пограничный Господь стучит ко мне в дверь», — пел про это Гребенщиков. Нет, ещё не пел, споёт года через четыре, хотя возможно уже сочинил.
Стройная и худая фигура Кэт покачивается при ходьбе как мачты.
— Разувайся, — говорю.
— А тебе не больно? — спрашивает она с фальшивым сочувствием.
Ей очень хочется, чтобы я сказал «не больно».
— Мне нормально, — вынимаю из рюкзака камеру. — Разувайся.
— А давай, я встану вот так…
— Кэт, — говорю, — давай ты посмотришь, что сегодня получится. А на следующей съёмке сама решишь, командовать или слушаться.
Бинты немного мешают настройке, но не критично. Хорошо, что замотана левая рука.
У Кэт большие ступни и она этого немного стесняется. Глупая, это придаёт её фигуре ту самую ранимую, чуть детскую неуклюжесть, от которой мир моды млел все семидесятые.
Сам я предпочитаю другой типаж, более спортивный и позитивный, но в кадре Кэт очень хороша. Она идёт по неровным, чуть выщербленным доскам пирса. Гротескно высокая и тонкая фигура на фоне рвущихся к небу мачт.
— Голову вниз… коснись рукой борта… подними подбородок… Это платье тебя уродует, — злюсь я.
Кэт словно ждёт этой фразы. Она разворачивается и стягивает платье через голову, оставаясь в крохотном купальнике. Только трусики и лифчик чёрного цвета. Явно забугорного происхождения. Модельера любого советского швейного предприятия за такое изделие сняли бы с работы, предварительно выгнав из партии.
Грудь у Кэт небольшая, бёдра узковаты, зато сами ноги длиннющие и безупречной формы.
— Так лучше? — хлопает она ресницами.
— Вот ты где! — доносится со стороны тропинки, — а я то тебя везде ищу. Ты, вроде с отцом собиралась встречаться?
Сначала мне кажется, что это всё подстава. Пришьют сейчас какую-нибудь аморалку с полуголой девицей, и баста. Не рыпайся, Алик. Но тут я понимаю, что это всего лишь Джон.
Кэт подходит ко мне, расслабленно, словно напоказ, и когда оказывается рядом, впивается в мои губы поцелуем.
Глава 6
Всё-таки подстава, но другого характера. Сразу становится понятна и настойчивость Кэт, и лёгкость с которой она сняла платье. Везёт тебе, Алик, на приключения.
— Где же твой отец? — Джон дурашливо оглядывается, — Пётр Михайлович, где же вы?
— А он ушёл, — мурлычет Кэт, не отлипая от меня, — нам без него интереснее.
Джон уже издалека начинает махать руками, накручивая себя для ссоры. В нормальном состоянии, он бы меня не волновал. Опыт показывает, что вломить ему я смогу и один на один. Но сейчас я, мягко говоря, не в форме. И это уже настоящая подстава.
— Так ты что, его уже познакомила со своим новым приятелем? — Джон тычет в мою сторону пальцем. — Он в восторге?
— Завидуешь? — Кэт разворачивается во всей своей красе, — тебя-то он и на порог не пускает.
— Где уж там! — кривляется парень, — любой сраный навозник лучше меня будет. Нашла себе пару по достоинству!